Сценарии судьбы Тонечки Морозовой

Светлана Павловна поднялась и стала заваривать чай.

– Хочешь с мятой?

Тонечка кивнула.

– Зачем же ты в это дело ввязалась? – спросила хозяйка, не поворачиваясь. – Что тебе до нас?

– Так случайно получилось, я же говорила, – попыталась оправдаться Тонечка. – Я не специально! Просто Лена пропала, Кондрата забрали, а он друг моего мужа. Вы знаете моего мужа?

Светлана Павловна покачала головой.

– Он телевизионный продюсер, очень известный. Его зовут Александр Герман. В тот вечер они вместе с вашим зятем… напились, а утром случилось то, что случилось. Вы все видели.

– Нам нужно было Лену спрятать, – Светлана Павловна налила Тонечке чай. – Мы и придумали, как это сделать. Ну, она придумала, я-то просто… помогла немного.

Тонечка отхлебнула чай. Божественный нектар, а не чай, честное слово!..

– Откуда ты знаешь… про Пояс? Смотри на меня и отвечай как есть.

Тонечка уставилась хозяйке в лицо и немедленно покраснела – краска залила щеки и лоб, загорелись уши, стало жарко пострадавшей шее.

– Я узнала случайно, – умоляющим голосом промямлила она. – Правда, Светлана Павловна! От одного знакомого офицера ФСБ. Он сказал, что Пояс был украден, а это страшно ценная штука, и из-за нее может разразиться третья мировая война и все такое…

– Что-о-о?! – протянула Светлана Павловна с угрозой. – Украден?! Господи, что за чушь?!

Тонечка вытаращила глаза.

– А… что с ним тогда? Почему его ищут?..

– Потому что он пропал!

– Куда? Когда?

– Я не знаю куда, но пропал еще тогда, в девяностые! Из-за него все наши несчастья, будь он проклят, этот Пояс!

Воцарилось молчание, Светлана Павловна тяжело задышала.

– Вы меня простите, – проговорила Тонечка, – но я правда ничего не понимаю, Светлана Павловна. Если Пояс никто не крал, как он тогда пропал? И вообще! При чем тут вы? И Лена?

– Это наш Пояс, – пояснила Светлана Павловна, и Тонечка чуть не упала со стула.

– В… каком смысле?

– Левушка нам его оставил. Но мы не знаем, где он.

– Светлана Павловна, – взмолилась Тонечка. – Я так ничего не пойму! Вы мне расскажите… с самого начала! Пожалуйста!..

– Ну, хорошо, – согласилась хозяйка. – Я-то думала, ты знаешь…

– Я знаю только, что Пояс существует и что он очень ценный! Но я думала, что его украли! Вернее, мне так сказали! Но я понятия не имею, кто его украл и у кого.

– Никто ни у кого не крал, – отрезала Светлана Павловна. – Еще этого нам только не хватало! Украл! Левушка никогда в жизни ничего не крал, он был великий врач, великолепный хирург, от бога!..

– Вы говорите про своего мужа? – перебила Тонечка, опасаясь, что опять ничего не поймет. – И Лениного отца?

– Ну, конечно!.. У него в семье все врачи! Левушкин прадед был военным врачом, дослужился до генерала! В Плевне на памятнике его имя золотом высечено! Левушка меня специально возил в Болгарию, мы и Ленку потом тоже возили, когда она немного подросла, чтоб она своими глазами увидела!.. Лева был лучшим студентом на курсе. Все тогда мечтали в Четвертое управление распределиться, в Минздраве было такое, называлось Четвертое главное, а Лева в самую обычную больницу пошел, ординарным хирургом, только чтоб практика была!..

Тонечка слушала и молчала, решив, что перебивать и переспрашивать больше не станет.

– Лева докторскую защитил в тридцать два года, – продолжала Светлана Павловна. Глаза у нее горели. – Это, знаете ли, и сейчас почти невозможно, а в советские времена немыслимо было! Медицина очень консервативна, ну просто как… как православная церковь! Заслуги молодых признают неохотно и не сразу, а его признали!.. Господи, да если бы Лева дожил, он бы… он бы…

Тут она заплакала – сразу навзрыд, из глаз полились крупные детские слезы, закапали на скатерть, связанную Левиной мамой.

Ни Левы, ни мамы давно нет, а скатерть – вот она, и на нее капают слезы, подумала Тонечка.

– Мы из Москвы вернулись, и он быстро стал главным врачом пятнадцатой больницы здесь, в городе, потом директором института кардиологии, а уж потом всей медициной в области командовал! Господи, какой это был человек! Вот я жизнь прожила, никогда больше таких не видела! А красавец! Какой он был красивый! Мы с Ленкой на него иногда смотрели, я все поверить не могла, что он мой муж!.. А он смеялся только и говорил, чтоб мы перестали на него таращиться! Сейчас!

Светлана Павловна выбежала из кухни и тотчас вернулась с портретом в деревянной рамке. И сунула портрет Тонечке в руки.

С черно-белой фотографии смотрел самый обыкновенный молодой мужик – немного лысоватый, длинноносый, довольно симпатичный. Самым замечательным было выражение лица, как будто он собирался сказать что-то смешное, но фотограф его остановил, отвлек. В нем чувствовалось словно превосходство, как будто он знал о жизни что-то такое, чего не могли знать остальные, и он старательно это скрывал, но не особо получилось.