Читаем Сценарное мастерство полностью

Именно поэтому — особенно при работе над фильмами— наибольшее распространение получила такая технологическая схема: в литературный сценарий закадровый текст не включается, хотя в самом сценарии возможны отдельные ремарки, которые позже частично будут использованы в закадровом тексте. Закадровый текст пишется только после того, как режиссер полностью смонтировал видеоматериал, и вы точно будете знать, на какое изображение вы должны «положить» свой текст. И что не менее важно, вы точно будете знать, какой протяженности в том или ином месте фильма (передачи) должен быть написанный вами закадровый текст, каков точно его хронометраж.

Надо сказать, что работать по такой технологической схеме гораздо труднее, чем писать закадровый текст заранее. Для многих сценаристов оказывается почти невозможным уместить то, что для них важно сказать, в рамках строго ограниченного хронометража. Зачастую литературный сценарий пишет один человек, а для написания закадрового текста приглашают другого. Есть даже такая профессия в кино и на телевидении: текстовик. Журналист, литератор, который сам вообще не пишет сценариев (или в каком-то конкретном случае не пишет), но зато прекрасно сочиняет и «укладывает» закадровые тексты.1

Но при всем при том пока существуют обе формы литературных сценариев телевизионных передач и телефильмов. Как же выглядит, например, сценарий, в котором прописан заранее закадровый текст? Обычно такой закадровый текст выделяется в сценарии шрифтом. Вот отрывок из сценария Даля Орлова о Льве Толстом «Мир смотрит на него».

«...Десятки ликов Льва Николаевича, его изречения, портреты и скульптуры, созданные великими русскими художниками. Четырежды встречается изображение М. Горького: в компании с Толстым и самостоятельно. Камера выберет эти изображения, и вступит голос комментатора:

— Весь мир, вся земля, писал Максим Горький, смотрит на него: из Китая, Индии, Америки — отовсюду к нему протянуты живые, трепетные нити, его душа — для всех и — навсегда!

— Для всех и — навсегда! Навсегда!

Нам покажут черный кожаный продавленный диван, стоящий ныне в кабинете Толстого в Ясной Поляне.

— Сто пятьдесят лет назад на этом диване жена графа Николая Ильича Толстого, подполковника павлоградского гусарского полка, Мария Николаевна Волконская, родила четвертого ребенка... Левушку»...

Ну и так далее... Я не буду здесь говорить о достоинствах или недостатках этого сценария. Моя задача — показать читателю сам прием, с помощью которого в ткань литературного сценария включают закадровый текст.

Другой пример: отрывок из литературного сценария телефильма, закадровый текст к которому был написан после того, как фильм смонтировали. Сценарий В. Никиткиной «Почему снег белый».

«...Обычное раннее утро.

Столбами поднимаются из труб дымы и стоят в безветрии над крышами, над четкими контурами телевизионных антенн...

Сквозь мычанье коров в деревянных тяжелых хлевах, сквозь по-утреннему хриплый петушиный крик, и лай собак, и неясный говор проснувшейся деревни все явственней и явственней, все слышнее и слышнее скрип шагов — хруст шагов по сухому от морозов снегу...

...И сельский почтальон с тяжелой сумкой, набитой не столько письмами, сколько газетами и журналами, обегает дворы.

И по тропке на наезженную главную дорогу из одного, другого, третьего дома выходят школьники»...

В этом сценарии предусмотрено многое — и монологи, и разговоры героев, и — как вы заметили в процитированном отрывке — характерные шумы деревенского утра: мычанье коров, петушиный крик, скрип шагов на снегу и т. п. Нет одного — заранее написанного закадрового текста. Потому что сценарий — это только первый шаг в осмыслении тех событий или тех явлений, с какими зритель должен будет познакомиться, когда фильм выйдет на экран. Во время съемок и монтажа — а это сложнейшие многотрудные творческие процессы — многие вещи могут получить совершенно иную оценку, чем в пору, когда автор работал над сценарием.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Изобретение новостей. Как мир узнал о самом себе
Изобретение новостей. Как мир узнал о самом себе

Книга профессора современной истории в Университете Сент-Эндрюса, признанного писателя, специализирующегося на эпохе Ренессанса Эндрю Петтигри впервые вышла в 2015 году и была восторженно встречена критиками и американскими СМИ. Журнал New Yorker назвал ее «разоблачительной историей», а литературный критик Адам Кирш отметил, что книга является «выдающимся предисловием к прошлому, которое помогает понять наше будущее».Автор охватывает период почти в четыре века — от допечатной эры до 1800 года, от конца Средневековья до Французской революции, детально исследуя инстинкт людей к поиску новостей и стремлением быть информированными. Перед читателем открывается увлекательнейшая панорама столетий с поистине мульмедийным обменом, вобравшим в себя все доступные средства распространения новостей — разговоры и слухи, гражданские церемонии и торжества, церковные проповеди и прокламации на площадях, а с наступлением печатной эры — памфлеты, баллады, газеты и листовки. Это фундаментальная история эволюции новостей, начиная от обмена манускриптами во времена позднего Средневековья и до эры триумфа печатных СМИ.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Эндрю Петтигри

Культурология / История / Образование и наука