Сцепь

Она услышала, как в прихожей муж приказал собаке охранять, хлопнула входная дверь. Пошел в магазин – поняла она. У нее было не больше пяти минут, магазин располагался метрах в ста от дома, в котором они жили. Она заглянула в комнату сына, он спал. Притворив дверь, Наташа придвинула кресло вплотную, чтобы сын не смог выйти. Потом взяла мясной нож и затаилась за углом в прихожей. Главное – сразу бить в шею. Потом собака бросится защищать хозяина, второго шанса может и не быть, первый удар должен стать роковым.

Наташа не дождалась его, в то утро Роман пропал. Ушел в магазин в домашних тапках и не вернулся. Его телефон остался дома. Через полчаса после того, как он ушел, Наташа решила, что медлить нельзя. Она схватила сына, замотала его в одеяло, вылезла с ним через окно и босиком побежала в полицию.

Они вернулась к безутешным родителям, заметно постаревшим, но живым. Выяснилось, что эти годы Наташа с ребенком считались без вести пропавшими. Отчим тщетно пытался их искать, а мать винила себя в том, что помогла дочери вернуться в ад и обрекла ее на многолетние страдания.

Тогда же, спустя два дня безуспешных поисков, выяснилось, что их мучитель пропал. А спустя восемь месяцев, когда Наташа только начала верить в свободу и потихоньку оправляться от всего, что с ними было, когда занятия с детским психологом дали первые результаты, и восьмилетний сын только пошел в первый класс, ей позвонили из полиции Чухломы и велели срочно приезжать, потому что муж нашелся при странных обстоятельствах.

Не передать словами, что она чувствовала. Отчим настаивал поехать вместо нее. Мама и вовсе отговаривала ехать обоих. Но Наташа знала, что обязана сделать это, обязана поставить точку, прямо взглянуть ему в глаза и больше не бояться. Она должна была покончить с ним раз и навсегда, отдать его под суд, чего бы это не стоило. Человек забрал у нее девять лет жизни, и только Бог уберег их с сыном от смерти, уберег ее от убийства.

Она приехала. Призвав на помощь все свое мужество, смело вошла в кабинет, в котором было много людей, и с порога обомлела. Он сидел за столом в наручниках.

– Это не мой муж, – тут же вырвалось у нее.

Какой-то человек закрыл дверь, оставив участкового в коридоре. Другой человек, сидевший ближе всех к «мужу», заговорил, обращаясь к нашедшемуся:

– Повторите ваше имя, отчество и фамилию.

– Роман Евгеньевич Шульц, – не отрывая взгляда от Наташи и радостно улыбаясь, сказал незнакомый мужчина. – А ты похорошела!

– Это шутка, что ли, такая? – нервно оглядела Наташа присутствующих, а потом, обращаясь к мужчине, твердо сказала: – Мы незнакомы.

– Надо же, какая фифа! Мы незнакомы, – передразнил он. – Еще как знакомы, золотко. Ну, ты чего? Как там Гришка?

– Мужчина, прекратите этот бред. Я вас не знаю, и вы меня не знаете.

Человек, который сидел ближе к самозванцу, представился судебным психиатром, следом за ним представились все сотрудники спецгруппы, находившиеся в кабинете. Психолог, старший следователь, помощник следователя, сотрудник Федеральной службы безопасности, специалист-профайлер. Не назвался только оператор. Наташа начала подозревать, что семеро человек – многовато для обычного дела. Полицейских оставили за дверью, присутствует сотрудник ФСБ, психолог и психиатр, специалист по лжи – что весьма нетипично для рядового случая с домашним насилием.

– Что происходит? – напряженно спросила она.

– Наталья Александровна, мы расследуем дело повышенной секретности и вынуждены предупредить, что вам не разрешено обсуждать детали ни с кем, даже с членами собственной семьи, – серьезно сказал эфэсбэшник. – Вы меня понимаете?

Она кивнула.

– Присядьте, пожалуйста, – он указал на свободный стул, но она проигнорировала просьбу. – Этот человек утверждает, что является вашим мужем и способен доказать это. Разумеется, невооруженным глазом видно, что это не он. Не могли бы вы помочь нам вывести его на чистую воду?

Мужчина, назвавшийся Романом Шульцом, расхохотался.

– Ваша задача, – как ни в чем не бывало продолжал сотрудник спецгруппы, – спросить его о таком, что может быть известно только вашему мужу. Какие-то мельчайшие подробности быта, жизненные ситуации – что-то, что не может быть известно постороннему, понимаете меня?

– Но это же бред, – раздраженно выпалила Наташа. – Зачем доказывать, что он – не он, если и так все понятно?

– Не все так однозначно, – загадочно пояснил судебный психиатр. – Пожалуйста, просто спросите его о чем-либо.

Дернув головой, Наташа задумалась, но почти сразу созрел вопрос.

– Где мы познакомились?

– На паре по философии, – ухмыляясь, ответил «Роман». – Ты сидела на последней парте второго ряда, а я кинул в тебя бумажный самолетик с приглашением на свидание.

– Об этом могут знать многие, – спокойно проговорил психиатр. – Однокурсники, например, или те, кому вы эту историю рассказывали. Спросите о другом.

Наташа, бросив хмурый взгляд на самозванца, задумалась снова.

– Скажи тогда, раз все знаешь, сколько лет было нашему сыну, когда этот ублюдок его топил? – голос превратился в стальной, она прямо смотрела в глаза мужчине.