Сцинка

Жить одним днём неправильно, нужно думать о будущем. Но опыт Сцинке подсказывал – чтобы дожить до завтра, крайне важно не умереть сегодня.

Чаша, которую никто не минует

Ждать больше нельзя. На город спустилась ночь, Сцинка дежурила у окон опочивальни Императрицы-матери. Внутрь Сцинку бы не пустили. Хотя она и не пыталась войти. Охрана доложит Императору, что в покоях Матушки есть кто-то ещё.

Можно переодеться служкой, но даже самый недогадливый охранник в состоянии посчитать число вошедших и вышедших служанок и сравнить эти числа между собой.

Человек от Мулы не пришёл. Что же… ещё есть утро. После известия о смерти Императора, конечно, соберётся чрезвычайный совет. Все министры будут, все советники и, конечно, жрецы. Вот тут бы и предоставить документ. И уж, конечно, не Сцинке – она убийца и пустится в бега. Документ должен быть подан от лица Матушки – как совместно подготовленный со всеми доверенными Сияющей пары. С доверенными людьми покойного Императора! Мула говорил – с этим проблем не будет. Императрица-мать – закон! Особенно, если Империи угрожает опасность. Что же – завтра будет видно! Если план провалится, они с Лавиньей попробуют сбежать.

Переложив нож так, чтобы в случае чего за ним не пришлось далеко тянуться, Сцинка нащупала шероховатые выступы в гладкой стене. Запустив в них пальцы, она хорошенько потянулась, разминая руки и ноги. Кости хрустели, суставы громко щёлкали, но тело слушалось. Лавиния уже спустила верёвку, но до земли та не достигала. Сцинке придётся немного вскарабкаться вверх без всякой помощи. Она нашла новые щербатые выемки, проскользила по ним пальцами, ища углубление понадёжнее, подтянулась. Ноги скользили, не находя опоры. Потихоньку, торопиться не стоит, потихоньку. Сцинка осторожно выдохнула и подтянулась ещё…

Достигнув, наконец, выброшенной в окно верёвки, Сцинка ухватилась за неё руками. Ноги соскользнули с ненадежной опоры, ладони обожгло. Чуть не сорвалась, хотя дело пустяковое. Шуметь нельзя. Сцинка перевела дыхание и полезла вверх.

Вспомнились слова Самиры – о том, что Матушка, Лавиния, то есть, как будто бы сблизилась с Императором. Глупости. Не ждёт ли Сцинку засада? Глупости! Император Лавинию принял, так думает недальновидная баба? А ночь любви их отношения скрепит. Глупости… У Сиятельного таких, как Лавиния, целый гарем, и уж наверное они помоложе и похорошее потасканной жизнью и работой бабы. А ежели засада, то Сцинку убьют.

Окно распахнуто, даже шторы отодвинуты, Сцинка высунула голову, в кромешной тьме комнаты ничего не разглядела. А вот её на фоне неба в окне видно очень хорошо. Глаза, наконец, привыкли, и Сцинка различила силуэт Лавинии, спящей на большой кровати. Балдахин был сдвинут, закрывая обзор дверей. Очень некстати. Сцинка перебралась внутрь.

Как только ноги коснулись пола, Лавиния открыла глаза.

– Алиша, ты? А я задремала, пока ждала!

Сцинка надеялась, что спустилась бесшумно.

– Вот это слух, и когда успела такой натренировать? – не дав подруге ответить, Сцинка попросила. – А теперь тише. Скоро ли придёт?

– Обещался ночью. А когда ночью? – Лавиния пожала плечами, поправив на себе расшитую ночную рубаху.

– Будем ждать, – Алиша, вытащив и свернув верёвку, отвязывать её пока не стала, спрятала и полезла под кровать, добавив:

– Веди себя как обычно.

Он пришёл. Сцинке были видны только ноги. Да ещё часть стражников, оставшихся за дверьми, она успела разглядеть. Балдахин, если оценивать с позиции, где устроилась Сцинка, удачно прятал её, не давая заметить от входа. Сама же она подглядывала из-за его края.

Император игриво начал:

– Моя Сияющая пара!

– Мой Сияющий господин! – тут же нашлась Лавиния.

– Моя. Сияющая. Пара! – ещё более игриво, с выделением каждого слова повторил Император. «С фантазией у него неважно» – подумала Сцинка. Лавиния тоже оригинальной не была:

– Мой! Сияющий! Господин!!!

Но придыхивала она при этом старательно.

– Императрица, иду к тебе!

– Отвернись на мгновение, господин, подготовлю для тебя сюрприз! – прощебетала Лавиния.

– И у меня для тебя сюрприз, грязная тварь! – Император ловко прыгнул на кровать, Лавиния завизжала. Сцинка поняла, что ждать нельзя. Она хотела скользнуть под простынь и занять место Лавинии, когда Император отвернётся. Она даже думала изначально сама лечь в постель и ждать. Да если б пришлось разговаривать, как и оказалось, что пришлось бы, она б себя и выдала. А сейчас…

– Сци… А!!! – Лавиния не успела выкрикнуть её имя. И хорошо. Ведь набежит охрана. А пока… женщина кричит, всё так и должно быть, если женщину убивают. Вскочив на постель, Сцинка воткнула в шею Императора отравленную иглу. Он замер, из рук выпала короткая сабля. Зарубить он Лавинию думал, проклятый мясник? Лавиния забилась на кровати в угол. Она успела вцепиться в руку своего убийцы, остановив удар. Перебравшись так, чтоб Император видел её лицо, Сцинка, выговаривая каждое слово по слогам, предупредила:

– Легкой смерти не жди.