Читаем Студенческие годы. Том 2 полностью

Мы осилим путь сей дальний…

Держаться до конца

Среди пустынных тёмных улиц,

Где каждый преступил порог,

Ты не попал под эти пули.

Ты свою злобу превозмог…


И под обстрелом едких слов,

Косых и даже вредных взглядов

Пал без сознания другой,

А ты остался светом ярким.


Под плетью матушки Судьбы

Должны остаться все рабами.

Не отказались те идти,

А ты… Придумал план захвата…


Ещё не гаснет улиц свет,

Ещё стреляют пистолеты.

Ты будто бы в броню одет…

И кровью пламенной согретый…


Огонь… Горит в твоих глазах…

Душа… Всё так же полыхает…

Теперь на мушке пушек страх,

Он карты наши все не знает…


Молчанье… Только тишина…

И резко так: «Огонь, солдаты!

Ещё не кончена война!»

Мы до конца должны держаться…

Долгожданный

Я всё жду долгожданного часа:

Заиграет на сердце капель,

И растает холодная масса,

Прекратится пурга и метель…


Жду, когда о проблемах забудут

Обо всех развесёлые дни.

Бой закончится всякий как будто.

Все обиды сгорят у печи.


Жду порыв вдохновений и сил,

Пополнение знаний полезных.

Чтобы снова смотреть на весь мир

И в забвении разом не грезить.


Жду, когда же развеется буря

Чувств моих, бунт поднявших внутри.

Может кто-то ответ нарисует

На вопросы, что сердце хранит…


Жду, когда ты меня позовёшь

После наших несвязных сражений

И во мне лучик света найдёшь,

Лишь ко мне ощущая влечение…


Я всё жду лишь момента победы

В битве важной и только одной.

Ведь ничто никогда не заменит

Долгожданный на сердце покой…

Дружба народов

Просторы эти под ногами

Возникли сами по себе?

Иль потому что мы друзьями

Когда-то стали в чудный день?


И города, в них небоскрёбы -

Не появились просто так.

Всё это труд больших народов,

Что дружбой мир объединял.


Летают в небе самолёты,

Плывут по морю паруса,

И нет твореньям этим счёта -

Всё это дружба создала.


И этот мир, цветущий ярко

В палитре радости, любви -

Заслуга нашей дружбы славной

Народов матушки-земли…


Поля, сады, и просто виды

Не появились «абы как».

Народов дружба их «стелила»,

Её нам нужно сохранять.

Дыханье осени

Стена жары вот-вот падёт,

Уже на землю листья пали.

Нас охлажденье скоро ждёт

От дождевых приятных капель.


Уходит тёплый солнца свет,

Средь облаков его теряем.

Нам ветер шлёт осенний жест,

А лето всё же отступает…


Ещё неделя — по бульварам

Вновь потекут везде ручьи,

А долгожданная прохлада

Нам «приукрасит» наши дни.


Ещё неделя — станет мрачно,

Но это нужно будет нам,

Ведь человек мир этот красит,

Погода — переменный флаг.


Ещё лишь месяц, и нагрянут

Другие силы — холода.

И только листьев цвет багряный

Асфальт всё будет застилать…


Стена жары вот-вот падёт,

Уже на землю листья пали.

В души глубинах каждый ждёт

Дыханье осени прохладной…

Если захочешь

Если захочешь, ты можешь уехать

Туда, где метель кружи́т и пурга,

Туда, где прекрасное море и берег,

Туда, где природа и лишь тишина.


Если захочешь, ты можешь остаться

И здесь попытаться весь мир изменить,

Или за это ни капли не браться,

А лишь наслаждаться здесь всем и любить.


Если захочешь, ты можешь стараться

И жизнь свою всю лишь труду посвятить.

Ну или же творчеству, песням, иль танцам,

А если ты смелый — добро сотворить.


Если захочешь, ты можешь не бегать

За целью какой-то, за тенью людей.

Ты можешь стать сам превосходной мишенью,

Чтоб все или кто-то прильнули к тебе.


Если захочешь, ты сможешь здесь всё,

Лишь пробуди в себе пламя желания -

Своими руками иль с помощью звёзд

Возможно любое. Нужны лишь старания…

Живи и помни

Пока ты помнишь лишь плохое,

В окне не будет ясный свет.

А потому живи и помни

От жизни красочный портрет:

Все те хорошие моменты,

Где счастлив ты хоть как-то был.

И черноту где даже в пепле

Ты в добром свете возносил…


Всегда бывал как будто солнцем,

Улыбкой ясною светил.

Не изменяй же этой воле,

Она всегда прибавит сил.

И как бы небо ни чернело,

И пусто ни было вокруг,

С улыбкой будешь вечно белым

Мой развесёлый, ясный друг.


Так часто для других старался,

Души часть в жертву принося.

Ты лишь за благом мира гнался,

Хотел не только для себя.

Пусть иногда не видно смысла,

Он весь абстрактный элемент,

Но все твои поступки, риски

Вносили свет другим в момент.


Ты шёл всегда дорогой верной,

Никто не смог с пути столкнуть.

Ты не упал — уже победа,

Доселе дышит эта грудь.

Пути крутые повороты

Мутили разум — ну и пусть.

Желал всегда остаться добрым

И победить всё зло и грусть.


Почти всегда в себе уверен,

Хоть велика сомнений тень.

Почаще будь как Поттер смелым,

А вера сердцу лучший гель.

Припоминая переломы

Своей неистовой судьбы

Всегда одно храни и помни:

Ты ради света только жил…


Грехи у всех есть за спиною.

Лишь это если вспоминать,

Жизнь будет чёрной чередою

Тебя степенно убивать…

Пусть в голове лишь счастья доля

Всплывает весь сей чудный век.

Всегда, мой друг, живи и помни:

Ты необычный человек…

Жизнь

… А Жизнь не в шахматы игра,

Но здесь, конечно, нужно думать:

Что защитить, а что отдать.

И не имеют веса «суммы»…


Она ни в чём не виновата…

Желает нам всегда добра.

Один закон: мы ей солдаты,

Но чтобы смысл отыскать.


И Жизнь — заступница людей,

Она — верховный дар от неба.

Рассадник — люди — всех страстей,

Она же красит всех нас в белый.


Вопрос есть глупый: для чего

Живём на этой мы планете?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Горний путь
Горний путь

По воле судьбы «Горний путь» привлек к себе гораздо меньше внимания, чем многострадальная «Гроздь». Среди тех, кто откликнулся на выход книги, была ученица Николая Гумилева Вера Лурье и Юлий Айхенвальд, посвятивший рецензию сразу двум сиринским сборникам (из которых предпочтение отдал «Горнему пути»). И Лурье, и Айхенвальд оказались более милосердными к начинающему поэту, нежели предыдущие рецензенты. Отмечая недостатки поэтической манеры В. Сирина, они выражали уверенность в его дальнейшем развитии и творческом росте: «Стихи Сирина не столько дают уже, сколько обещают. Теперь они как-то обросли словами — подчас лишними и тяжелыми словами; но как скульптор только и делает, что в глыбе мрамора отсекает лишнее, так этот же процесс обязателен и для ваятеля слов. Думается, что такая дорога предстоит и Сирину и что, работая над собой, он достигнет ценных творческих результатов и над его поэтическими длиннотами верх возьмет уже и ныне доступный ему поэтический лаконизм, желанная художническая скупость» (Айхенвальд Ю. // Руль. 1923. 28 января. С. 13).Н. Мельников. «Классик без ретуши».

Владимир Владимирович Набоков , Владимир Набоков

Поэзия / Поэзия / Стихи и поэзия