Студент поневоле

Так или иначе, мы отправились в город с эскортом воинов и поселились в доме градоправителя. Он был не таким шикарным как дворец четырёх владык, но очень удобным и комфортабельным. Каждому из нас выделили по комнате. И ещё там была Астрея…

Однако я рано радовался. Астрея всё время где-то пропадала, с Гилом, и в те короткие моменты, что мы виделись за ужином, почти не обращала на меня внимания. С каким удовольствием я бы задушил этого долговязого стрелка!

Верению и Командора я тоже редко видел. Они переселились в гостиницу и большую часть времени находились на корабле. Я мог бы пойти в порт, но старался и сам избегать Верению. По известным причинам.

Зато Динка и Ринка беспрестанно надоедали мне своей болтовнёй, и я спешил от них отделаться. Впрочем, это было нетрудно. Они тоже целыми днями где-то околачивались. Возвращались усталые, но довольные. Наверное, смотрели достопримечательности. Вопрос только — какие. С этими девчонками всего можно было ожидать.

Мы с Линком тоже дома не сидели, и каждый день ходили на экскурсии по легендарному городу, а иногда и выбирались в окрестности. Правда, вскоре я понял, что основными достопримечательностями для Линка были бары, кабаки и прочие питейные заведения. Его туда тянуло, как шершня на патоку. Туда он неизбежно заруливал и отнюдь не в качестве экскурсовода. Вскоре я догадался почему. В местных барах можно было напиваться до самых бровей, поскольку питейный магический закон страны Двенадцати в Фегле не действовал. Не вырастало свиных пятачков вместо носа, копыт вместо рук и ног, не появлялось рогов на голове и хвостов, пардон, на заднице. Вот Линк и отрывался.

— Самое любопытное, — открыл он мне страшный секрет, безнаказанно пьяно икая и тыча пальцем в потолок, — что феглянское вино, попадая за море, обладает тем же эффектом, что и наше пойло… ик… Это всё воздух… Воздух!

После таких излияний он обычно падал мордой на стойку в миску с мясным соусом или салатом, смотря что удавалось пододвинуть, чтобы он не ушибся. А я с чувством выполненного долга шёл гулять дальше.

А потом и вовсе перестал сопровождать магистра в его хмельных похождениях и чаще бродил по Феглю один. Кстати, Керик оказался весьма приятным человеком и мужиком что надо и часто составлял Линку компанию, вместо меня. Да и с ним Хранителю знаний было веселее, чем со мной. Мне ж интереснее было слоняться по городу. А в Фегле было на что посмотреть.

В круглых беседках по утрам и вечерам играли уличные музыканты. Цветы и музыка — вот с чем у меня ассоциировался этот город. Бесконечные ступени, множество лоточников предлагающих бакалейную, канцелярскую и прочую мелочь, напитки и газеты. В Фегле было много музеев самой разной тематики, парков, филармоний, обсерваторий, фонтанов, чайных и кондитерских салонов. Я даже попробовал местный эквивалент шоколада — товилат, что-то вроде плотного тёмного мармелада спрессованного с кусочками печенья, ореховой крошкой, залитого густой коричневой массой, в специальных бумажных формочках.

На четвёртый день я даже добрёл до озера. Один-одинёшенек. В надежде найти Астру. Как мне сказали, там часто прогуливались парочки, катаясь на лодках. Эту парочку я на озере не нашёл, зато познакомился с лодочником, и он рассказал мне о леддинах очень много интересного. Леддины меня чрезвычайно занимали после двух основных вопросов: Что со мной будет? И что мне с этим потом делать?

Однако, несмотря на красоту и насыщенность города, я скучал. Мне не хватало болтовни Норда и, как ни странно, превращений. А какой я «превращатель» без зеркала? Я даже не мог применить своё умение, чтобы остаться с Астрой вместо Гила. Превратился бы в этого стрелка, заперев незадачливого соперника в коморке под лестницей, предварительно обратив его в щётку, а сам наслаждался бы обществом девушки. Мечты, мечты…

И они были прерваны появлением Тёмного магистра. Утром восьмого дня, когда я мрачный сидел на высоком крыльце перед домом Керика и размышлял, в какую сторону на этот раз ускакали Астрея со стрелком. Будь он неладен!

Тёмный магистр спокойно шёл по улице, один, и вовсе не со стороны набережной. Он был как всегда закутан в свой тёмный балахон, а люди узнавали его, кланялись и расступались перед ним, а он кивал в ответ капюшоном, по прежнему не открывая лица. Ноги его в плетённых сапогах чинно переступали по опавшим листьям, гонимым по улице налетавшим изредка ветром. В Фегле ощущалось дыхание осени, хотя было ещё тепло, и только с ледяных гор по утрам тянуло холодком, и большинство деревьев стояли заросшими, поблёскивая глянцево-вечной зеленью. Лишь некоторые желтели, краснели и осыпались. Как сейчас могучие дубы перед домом градоначальника и брата князя.

— Здравствуй, Кеес, — мягко протянул Тёмный, а я запоздало вскочил.

— З-здравствуйте… Вы ко мне или…?