Студент (СИ)

Мне повезло, и я был рад, что мог познакомиться с Мариинским театром изнутри, не говоря уже о заработке, который студенту никогда не помешает.

За короткое время работы в знаменитом театре я успел рассмотреть внутреннее убранство Мариинки, которое поразило меня своим великолепием. Все в голубых и синих тонах, стены под цвет морской волны, синий бархат и удобные кресла, обитые бархатом. Всюду лепные украшения и скульптуры. Все это подчеркивается светом многочисленных светильников и трехъярусной люстры с живописным плафоном. Меня поразил занавес. Этот занавес по эскизам художника Александра Головина. стал символом театра, но совсем недавно художник Симон Вирсаладзе изменил цвет занавеса на сине-голубой в тон интерьеру всего театра, интерьера, который до сих пор считаются одними из лучших в мире.

Мы, уже артисты миманса, репетировали, нас наряжали в сценические костюмы, нас гримировали, нам наклеивали усы и бороды, согласно сюжету действия, и мы выходили на сцену в больших массовых сценах "Бориса Годунова" или изображали войска египтян, которые под звуки торжественного марша парадным шествием проходят мимо трона, в "Аиде" ...

За время работы мы наслушались всяких историй, связанных с театром.

Уже стали банальными истории с битым стеклом, которое балерины подсыпали в пуанты соперницам. Матильда Кшесинская, например, оказалась более изобретательной и однажды во время танца конкурентки выпустила на сцену живых кур, и та заканчивала танец среди кудахтающих кур и перьев.

А о суевериях оперных и балетных артистов известно не меньше, чем о суевериях артистов драматических.

Например, многие музыканты считают, что приметы вступают в свою силу, как правило, за несколько дней до концерта. Они верят, что в это время нельзя мыть голову, потому что аура может смыться. В день концерта нужно обязательно встать с правой ноги. Нельзя убирать постель. Если уронил ноты, нужно сесть на них, чтобы не ошибиться в том месте произведения, которое оказалось на полу. Говорят, Рихтер однажды проделал это прямо при публике, будучи уже в преклонном возрасте. Нельзя ноты класть под подушку, нельзя ругать композитора, которого исполняешь и т.д. А еще нельзя входить с раскрытым зонтиком в зал...

В общем, мы работали в оперном театре и, хотя назывались артистами миманса, артистами себя, конечно же, не считали, мы считались массовкой, студентами с временной работой, и мы не ощущали какую-то значимость от принадлежности к святому сообществу артистов Мариинки, которая присутствовала у тех, кто выполнял ту же работу, что и мы, но чувствовали себя полноправными членами этого большого цеха оперных артистов. Эти люди держались особняком, мужчины ходили в бабочках, модно одевались и похожи были не на массовку, где получали мизерные деньги, а на оперных солистов, на худой конец, на какого-нибудь заслуженного деятеля культуры. Проходя мимо дежурного, они не удостаивали его своим вниманием, небрежно мелькнув перед его носом удостоверением. В комнате для артистов миманса они, подражая солистам, как бы тоже распевались, напевая отрывки из арий. Часто они обсуждали выступления солистов, иногда это выливалось в злую критику. Эти люди в свое время не получили никакого специального образования, но амбиции не позволяли им пойти работать, например, на завод. Они всю жизнь крутились около искусства, и они не мыслили себя вне театра. Эти, наверно, все же способные люди, с каким-то талантом, который не смогли развить, тянулись к театру, навсегда заболев зависимостью от сцены. Подчинив свою жизнь служению Мельпомене, они, получая гроши здесь, бегали на массовки в другие театры или кино. И в этом состояла их основная работа.

Я сполна вкусил закулисной жизни, о которой до тех пор ничего не знал или знал понаслышке. Это непередаваемая атмосфера, когда перед спектаклем то здесь, то там начинают распеваться оперные певцы и певицы и слышатся гаммы, красивое мычание и куски арий без слов. Я видел и слышал всех известных солистов Мариинки того времени, я посмотрел почти весь репертуар театра, включая балет.

А на деньги, которые я заработал, подвизаясь артистом миманса, я купил модные остроносые туфли с ковбойским каблуком, пиджак по моде, в ателье укоротил выше колена свое драповое пальто и сузил брюки до моды конца 50-х годов и, как сказали девушки, наши подружки из комнаты женской части общежития, стал "comme il faut".

Глава 11

Папа Лены - начальник УГРО. В кабинете у полковника УГРО. Дело о фальшивомонетчиках. Клише из речки. В спецлаборатории. Я "вижу". Задержание преступников по описанию.

Однажды после первой пары, выйдя из кабинета фонетики, я увидел Лену. Она ждала меня в коридоре. Сначала Лена сделала комплимент моему прикиду . Действительно, я стал следить за модой, следуя пословице "Good clothes open all doors ". Потом она сказала:

- Володя, у меня к тебе дело.

Я сделал серьезное лицо и приготовился слушать.

- Папа просит встретиться с ним по важному вопросу.

- Папа хочет, чтобы я женился на его дочери? - пошутил я.

- Я серьезно, - не приняла шутки Лена.