Студентка

На улице не было ветра. Для февраля такая погода – редкость, особенно здесь. Небо было затянуто облаками, ровными, плотными, недвижимыми. Небо было абсолютно спокойно, но мне казалось, что там, за его молочной пеленой, за небесной оболочкой, что-то дрожит от напряжения, и оно вот-вот взорвётся. Я слушала семинар по квантеху без особого энтузиазма, но старалась вникать в суть происходящего. За окном показалось солнце, и моё лицо дёрнулось в еле заметной улыбке. Я тут же одёрнула себя, и вернула взгляд обратно к доске. В этот момент Сергей повернулся к аудитории, и мы на мгновение встретились взглядом.

Меня словно ударила молния, и ток прошёл по всему моему телу. Я в испуге опустила глаза. Он на мгновение запнулся, а затем продолжил говорить. Остаток семинара прошёл мимо меня. Как и все остальные лекции в тот день. Я вышла из аудитории сама не своя. Антон спросил, всё ли со мной хорошо, и я ответила, что всё в порядке.

Итак, я влюбилась в Сергея. Я считала дни до сдачи домашнего задания, и старалась изучить материал как можно более полно, по крайней мере, настолько, насколько это позволял наш упрощенный курс. Тратить на квантмех столько времени, сколько тратила я, было лишено смысла. Предмет был не основным, и в том виде, в каком он подавался, было невозможно претендовать на серьёзное изучение предмета, как и предполагалось учебным планом. К тому же, если уж мне хотелось бы подольше пообщаться с Сергеем, мне и вовсе следовало бы, по крайней мере, делать вид, что мне абсолютно всё непонятно, докапываться до него с вопросами или что-то в этом духе. На деле же я приходила, рассказывала ему задачу, он говорил, что сойдёт, и я шла домой.

Я приходила домой и долго сидела, пялясь в пол, не зная, что делать. Я не могла смотреть на него, не могла спокойно сидеть на семинарах: внутри меня всё переворачивалось вверх дном. Каждый четверг, когда я шла на его пару, я старалась выглядеть идеально: я поправляла макияж, следила, чтобы одежда выглядела опрятно, никогда не опаздывала к началу. Я не знала, что ещё я могу сделать, а весь этот цирк с вопросами, с изображением, что я чего-то не понимаю… ну не знаю. Как-то это всё не по мне. Я бы так делать не стала.

И я не стала. Однажды, гуляя с Яном, я рассказала ему о своих страданиях по нашему семинаристу. Ян выслушал и, наверное, впервые на моей памяти, сказал, что тоже не знает, как бы мне следовало поступить в такой ситуации, и что он поступил бы так же, как уже сделала я – просто ждал бы, стараясь выглядеть достойно.

– Если бы ему надо было, он бы сам после семинара позвал куда-нибудь, сказал бы, что хочет познакомиться с тобой. С тобой же вон сколько людей за время обучения познакомились.

– А вдруг его отталкивает просто то, что я студентка?

– Да, вполне возможно. Меня бы это остановило, например. Кто знает, может быть, после экзамена, когда ты уже перестанешь быть его студенткой, он подойдёт к тебе и всё-таки предложит тебе познакомиться поближе. Но, знаешь, я бы на твоём месте не надеялся.

– Да? Почему?

– Потому что, когда не очень хочется – не очень получается.

Не помню в этом семестре ни одного семинара, на котором появился Дима. Когда я решила, что пора бы зайти к нему и наведать его, мне почему-то стало страшно. Когда я вошла в его комнату, он сидел за своим столом и смотрел аниме. Он немного поправился и отрастил длинную бороду. Я осторожно спросила, как у него дела. Он усмехнулся и сказал: «Присаживайся».

Он неохотно рассказал, что ещё много раз шёл на поводу своей бывшей девушки, которая безжалостно использовала его доверчивость как могла. Окончательно разочаровавшись в ней, он потерял интерес к учебе, да и к жизни вообще. Напившись, он пытался выйти в окно, и не раз, но Олег всё время вытягивал его из рамы обратно в постель. Не желая слышать о проблемах в учебе, он проводил время читая книги по истории. С какого-то момента он даже стал очень серьёзно воспринимать это увлечение, и теперь он мечтает только об одном: организовать кружок по истории для каких-нибудь школьников. Он даже подумывал о том, чтобы получить второе образование – по истории. Я не стала говорить что-то вроде: Дим, что за бред, разве за этим ты поступал в этот Университет, на этот факультет, не сдавайся, Дима! Это было бы полным бредом. И я даже не хочу сказать, что человек ошибается – дело не в этом, а в том, что человек меняется.

Иногда всё на свете бывает слишком. На Диму навалилось слишком много: отсутствие денег, проблемы в личной жизни, проблемы с учебой, в конце концов, предательство близкого человека. И он просто не выдержал. Он не сломался. Он просто что-то понял – и стал другим. Его может спасти теперь только время.

Дима ушёл в академ. Провожая его на поезд, мы не прощались. Мы скоро увидимся. До скорой встречи.