Студентка, комсомолка, спортсменка

— Не особенно. Сначала интересно, а потом уже не очень. Работа как работа. Не лучше других. Нужно просто вести себя естественно, вот и всё.

— Понятно. Девчата, а давайте на такси домой поедем?!

— А с собакой в такси пустят?

— Эээ… Не знаю. Давайте попробуем…

Глава 25

С началом нового учебного года Людочка ввела меня в совет дружины школы. Я, правда, и раньше там вроде как числился, но без права голоса. А теперь стал вполне полноправным членом, не хуже других. У нас одна девчонка из совета дружины весной вступила в комсомол, вот место в совете и освободилось. А в моём 3-А классе по-прежнему не было ни одного пионера, кроме меня.

На очередном заседании совета пионерской дружины школы Людочка повесила на меня задание с весьма расплывчатой формулировкой: «Способствовать дальнейшему повышению успеваемости в школе». Я так понимаю, она не знала, чем меня нагрузить, и дала такое задание, которое можно вовсе не выполнять. За повышение успеваемости все и так боролись, как умели. И если я ещё буду где-то там рядом «способствовать», то хуже не будет. Лучше, впрочем, тоже.

Действительно, как ещё можно повышать успеваемость? Я подозревал, что, возможно, введение порки розгами на уроках наиболее нерадивых учеников может несколько улучшить ситуацию. Но это не наш метод, такое моё предложение наверняка не пройдёт. А что ещё можно сделать? Всякие там соревнования по успеваемости с награждением лучших переходящими флажками и так регулярно проводились. Графики успеваемости рисовали и развешивали. Что ещё можно тут было придумать?

Думал я над этим день, думал другой, а на третий придумал! Игра! Соревнование! Дети же любят играть! В футбол вон после уроков гоняют до темноты, хотя никаких материальных наград победители не получают. Только моральное удовлетворение от победы над противником. А как можно играть в учёбу? Меряться оценками? Это не то, это и без меня пытались сделать, результат был близок к нулю. А что тогда?

Вспомнил покраску забора Томом Сойером. Получается, учёба в школе — это работа, то есть то, что человек делать обязан. Соответственно, нужно перевести эту обязанность в игру, то есть в то, что человек делать не обязан. Футбол после уроков, например, это игра. Играть в неё никто не обязан, но недостатка желающих не наблюдается. А какую игру тут можно придумать?

И я придумал. Опять же из моей прошлой жизни. Одно время была такая популярная телевизионная игра «Что? Где? Когда?». Это потом уже, в 90-е годы, когда там стали играть на деньги, она выродилась в чёрт знает что. А поначалу была достаточно приятной и интересной. Я сам смотрел с удовольствием. Когда эта игра впервые появилась на телевидении я не помнил, но сейчас, в сентябре 1969 года, её ещё точно не было.

Вот эту самую игру я и решил внедрить в нашей школе. Причём её спортивный вариант, когда есть несколько соревнующихся друг с другом команд. За неделю мне удалось вспомнить или сочинить правила игры, а также составить пару десятков пробных вопросов. С вопросами было сложнее всего. Впоследствии я предполагал переложить дело их составления на самих участников игры, но пока этого сделать было нельзя. Никто, кроме меня, не знал, какого типа должны быть эти вопросы. Ни в коем случае не из школьной программы и не основанные на каких-то специальных знаниях. Вопрос должен быть таким, чтобы ответ на него можно было получить логическими рассуждениями. Часто в формулировке самого вопроса присутствовала подсказка. Нужно было всего лишь заметить её. Хотя, конечно, эрудиция сильно упрощала поиски ответа. На это, собственно, и был весь расчёт. Кроме того, когда участники игры захотят самостоятельно придумывать новые вопросы, они волей неволей полезут в учебники и энциклопедии. Что нам и требовалось…

— …Внесите чёрный ящик! — выдаю я. Да, мне недостаёт силы и мощи голоса Ворошилова. Увы. Но я хотя бы могу воспроизвести по памяти его интонации. У других, кто пробовал, получается вести игру ещё хуже.

Под барабанную дробь в актовый зал, где проходит игра, входит, неся покрашенный в чёрный цвет фанерный ящик, мой ассистент-восьмиклассник. Стоящая за нарисованной мелом на полу чертой толпа зрителей расступается перед ним, он подходит ко мне и ставит ящик на стол передо мной.

— Вещь, которая находится в этом ящике, сделана в Москве. Эта вещь в конце восемнадцатого века стала объектом ненависти лондонских кэбменов и даже разорила некоторых из них. А изобретена эта вещь впервые была в Китае. А теперь внимание, вопрос: «Что лежит в этом ящике?». Время!

Звук настоящей корабельной рынды служит сигналом к началу обсуждения. Эту рынду добыл из какой-то своей заначки наш школьный завхоз. Не знаю уж, как она у него оказалась, но нам она вполне подходит. Мы её почистили, и теперь Васька Старинов из 6-Б с её помощью подаёт звуковые сигналы. Секундомер же Людочка выпросила у физкультурника.