Стук

Опять эти каблуки. Теперь они подошли к двери ее класса. Тихий скрип механизма замка разлетелся по пустой аудитории. Повернулась ручка двери… Тело Оли оцепенело, она замерла в ожидании неизбежного. Несколько раз дернули за ручку… дверь не открылась. С ужасом смотрела на дверь класса, готовая к самому худшему. Еще раз дернули за ручку, но дверь не поддалась. Сердце радостно забарабанило, холод мгновенно сменился жаром, напряжение во всем теле испарилось. Руки согнулись, и Оля повалилась спиной на парту. Ей было легко, страх, что до этого ее окружал, вдруг куда-то пропал.

Юноша не спешил. Смотрел на то, как борется с собой женщина. Восхищался ее телом. Он медленно двигал бедра вперед, толкая свой пенис внутрь учительницы. Она то слабо вскрикивала, то разводила руки в стороны, и тогда ее груди скатывались по бокам, безвольно вздрагивая при каждом его вдохе. Снова дернулась ручка двери. Оля только повернула голову в сторону скрипа, улыбнулась и покрепче вцепилась пальцами за парту.

Алексей слабым рывком окончательно вогнал свой член в женщину. Она чуть слышно простонала, ему это понравилось, и он повторил, только сделал это резко. Оля раскрыла рот в немом крике и закрыла глаза. Юноша восхищался ее смелостью, ее силе, ее жажде, восхищался ее телом, ее сексуальностью, ее возрастом. Он начал это делать так, как заложено природой. Его член проникал так глубоко, что женщина переставала дышать. Ее тело каталось по парте то вперед, то назад. Он крепко держал ее за бедра. Женщина опустила руки, и они как тряпка болтались в такт движения его бедер. Дверь в класс больше никто не пытался открыть, и теперь Оля наслаждалась просто сексом. Бесстыжим, оскорбительным сексом со своим учеником. Сексом без фантазий и прелюдий, сексом ради секса. Она просто получала наслаждение от того, что сделала, от того, что стыд и упрек оставила в стороне. Ей было просто приятно ощущать в себе мужчину.

Он кончил быстро. Но она не жалела об этом. Перевела дыхание. Села. Посмотрела ему в глаза. Теперь они изменились, в них появился испуг и даже страх… В душе Оля засмеялась. Ей стало весело, легко, как будто избавилась от лишнего хлама в душе. Хотелось петь и делать что-то глупое, столь же безрассудное. Но вместо этого строго посмотрела на застенчивого юношу, что молча одевался.

Спустя минут пять после произошедшего она еще несколько минут постояла у окна. Наконец, выждав, решилась открыть дверь. Коридор был пусть. На другом этаже еще шла репетиция танцев, и музыка убаюкивала. Она закрыла за собой дверь класса, повернула ключ и пошла к выходу. Спускаясь по лестнице, им навстречу поднималась завуч. Это была женщина старой закалки. Наверное, только ее на совещаниях и боялась Оля, но не сейчас.

— Алексей, — обратилась Оля к нему, который спускался следом, — как ты видел, у тебя проблемы с составлением формул. Жду тебя в пятницу после уроков. — И, повернувшись к нему, спросила. — Время найдешь?

— Да, — тут же выпалил ученик.

— Вот и замечательно, — ответила она, проходя мимо завуча.

* * *

Что это было? Игра или фантазия, бесстыжий необдуманный поступок или просто женская похоть? Мне не хотелось над этим думать. Но… Наверное, впервые за несколько лет, придя домой, я с нежностью обняла Игоря. В жизни много моментов, о которых мы мечтаем, фантазируем, но так боимся встретиться с ними наяву. Почем так, почему? Может не надо бояться, ведь от этого и появляется страх перед собой.

Я взяла блокнот, ручку и написала: «Из серии „Школьные зарисовки“ — „Стук“».

Погружение [9] (фантастика)

Реальность — не более чем иллюзия, однако иллюзия настолько сильная и универсальная, что никто не может ей сопротивляться.

Сэмюэл Батлер

— Мирна, соберись! Ну что с тобой сегодня, летаешь в облаках, — громко на весь зал сказал Видэл и быстро перешёл к Гуидо, ее партнеру, — отлично, тянем, тянем.

Для нее балет — это все, это жизнь. С утра до вечера репетиции, боль в суставах, тошнота в животе, мозоли и аплодисменты. Да, именно ради них она и жила, хотя порой забывала, что на сцене, и уже не обращала внимание на то, что зал полон, что на нее смотрят тысячи глаз, это не важно. Она парила, превращалась в поток музыки и грации, ни о чем не думала, а просто отдавалась своим чувствам, да, именно чувствам.

— Переходим к гранд батман жете, легче, свободней, без напряжение. Ну же, Лопе, еще мягче, вот так, продолжаем.

Вечером последнее выступление, заканчивается сезон гастролей, две недели передышки, и новая поездка в Хошимин. Когда она была последний раз дома, Мирна уже и не помнила. Отель, самолет, театр и снова репетиции.

До выступления еще полчаса, целых полчаса, она спокойна, готова, осталось сделать последнее. Маленькая серебристая коробочка, похожая на стильный телефон, но у него нет экрана, всего несколько изящных кнопочек и все.

— Я сейчас, — сказала она Иси и вышла из гримерной.