Стук мертвеца

— Да. Это бесконечное ожидание действует мне на нервы. Когда полиция возьмется нас допрашивать?

— Они не выразили такого желания. Во всяком случае, пока.

— Ты не забыл, что именно мы нашли тело?

— Нет. Но доктор Кент все объяснил. Мы с ним прошлись до Куиншевена, чтобы купить утренние газеты. Это правда. Что же до тебя: какой-то таинственный человек в панике позвонил тебе и сказал, что Роз Лестрейндж покончила с собой. Естественно, как ее приятель, ты тут же кинулся к ней домой. У тебя есть возражения против такого объяснения?

— Никаких. Если забыть о том, что оно не соответствует истине.

— Разве что-то изменится, если ты дословно повторишь мои слова? — с мольбой произнес Тоби. — Лучше всего ничего не усложнять, Марк. Не искушай судьбу. Кроме того, если не считать одной детали, которая меня беспокоит, все факты указывают на самоубийство: даже книга, которую Роз читала перед тем, как заколоть себя.

— Да? — Марк был заинтригован.

— Да! Это был роман «Женщина в белом» твоего друга с бакенбардами викторианских времен. О некоей странной одинокой женщине по имени Энн Катерик.

Марк набрал полную грудь воздуха:

— Кстати, Тоби, как называлась книга, которую мисс Лестрейндж одолжила у меня прошлым вечером?

— Господи, да я же тебе только что сказал. Она называлась…

— О нет. Подумай! Судя по твоему рассказу, пока вы ее везли домой, ты должен был видеть заголовок. Если ты не заметил, то видела Кэролайн. Как и Бренда. Так что вспомни!

Долгая пауза. Было слышно дыхание Тоби.

— Ну же, Тоби! Название!

— Что-то вроде «Армадейл», — прошептал он.

— Верно. Она взяла ее домой. И вдруг в середине ночи или точнее, ближе к утру кто-то забирает из спальни экземпляр «Армадейла» с моими заметками и подменяет моим же экземпляром «Женщины в белом» с моими же примечаниями.

— Послушай, Марк! Чего ради кому-то этим заниматься?

— Не могу сказать. Понятия не имею.

— Может, Роз сама…

— О нет. Не получается. Когда этим утром мы нашли мисс Лестрейндж, если помнишь, кровь уже засохла и тело остыло. Как ты сам мне рассказывал, врач определил время смерти между часом и тремя утра плюс-минус полчаса.

— Ну?

— Следи за моей мыслью. Бренда уехала отсюда примерно в десять минут двенадцатого. Мой экземпляр «Женщины в белом» оставался на месте. Как я уже говорил тебе, я тут же поднялся в кабинет и сидел там до четырех утра. Ты понимаешь, что это значит?

— Я не дурак, Марк.

— Правильно! Это значит, что кто-то вошел в дом — парадная дверь оставалась открытой, — когда я пошел спать в четыре утра. Кто-то взял с полки в моем кабинете «Женщину в белом» и подменил ею другую книгу. Вернувшись утром, я поднялся в кабинет и все проверил. Мой экземпляр «Армадейла» с вырванным титульным листом и полудюжиной первых страниц вернулся на полку.

— Может, ты сам…

— Ошибся? Я не мог, Тоби. Еще вопрос — почему были вырваны безобидные страницы? Я не знаю. Но это случилось.

— Успокойся, Марк! Надо ли нам все это рассказывать копам?

— Нет, не надо. Я рассказал тебе все это лишь потому, что ты вбил себе в голову, будто у меня был серьезный роман с Роз Лестрейндж. Ты мог подумать, что я имею какое-то отношение к ее смерти. Но ты достаточно хорошо знаешь меня, чтобы понимать: я никогда не стал бы откалывать такие глупые номера с подменой книг, был ли я ее любовником или не был.

— Давай внесем ясность, Марк! Я никогда и не думал, что это ты убил ее!

— Значит, ты подозревал Бренду? Так?

По коже головы Марка побежали холодные мурашки, отчего, образно говоря, волосы стали дыбом. Марк испытал сильнейшее нервное напряжение.

— Так, Тоби?

— Я этого не говорил, — еле слышно ответил Тоби. — Но скажу вот что. Бренда прошлой ночью могла убить Роз. И причиной тому мог быть ты.

Холодные мурашки побежали за шиворот. Бренда никогда не отсутствовала так долго, дом никогда не казался таким пустым. Даже миссис Партридж, которая приходила в конце недели помогать с уборкой и готовкой, в это воскресенье не появилась.

— Напряги мозги, Тоби, — очень спокойно сказал Марк. — Из ревности женщина редко убивает другую женщину. Они стараются даже не показывать виду; они для этого слишком горды. У Бренды же вообще не было никаких причин для обиды. Ты сказал, что Джудит Уолкер сообщила полиции об имевшемся у Роз Лестрейндж приятеле; утром она и мне доверительно рассказала об этом. Можешь быть уверен, что им был не я.

— Ты думаешь, что у Роз был только один такой?

— Тоби, подумай! Когда Джудит даст полное описание это-то молодого человека, и мы узнаем, кто он такой…

В телефоне раздался хриплый стон.

— Марк, о чем ты говоришь? Он нам уже известен!

— Ты знаешь, кто он такой?

— Да! Джудит подробно описала его копам, и его легко опознать!

— Неужто?

— Симпатичный и так далее, примерно лет двадцати трех, всегда улыбается, волосы то ли темно-русые, то ли каштановые, между зубов щербинка; ездит на красно-желтом «кадиллаке». Его старик — один из основных спонсоров колледжа. Зовут его Чедвик — Фрэнк Чедвик.

Последовала пауза.

— Марк. Марк! Ты еще здесь?

— Да. Да, я слушаю.