Стукач и его палачи (СИ)

Между тем криминалист продолжал изучать дело и объекты, представленные на исследование. Его внимание привлекло то, что на месте происшествия применялось два вида оружия: нарезное, калибра 5,6 мм и гладкоствольное 12 калибра. С учётом количества потерпевших и двух видов оружия, криминалист пришёл к выводу, что преступников было, вероятно, не меньше двух. Криминалист также обратил внимание следователя и на то, что из трёх потерпевших, только двое - Клубуков и Журавский – кроме огнестрельных повреждений были избиты. Причем Клубуков наиболее жестоко. У него в результате многочисленных повреждений был сломан нос. Это могло свидетельствовать о том, что сторожей долго пытали. Особенно Клубукова. Была и ёщё одна интересная деталь: охранники были связаны и находились в одном месте, в то время, как Уразов связан не был и находился от Клубукова и Журавского в 10 метрах, почти у самого выхода из подвала.

Но на этом странности не заканчивались. По заключению судебных медиков, оба сторожа были убиты выстрелом в упор в затылочную часть головы, а Уразов – с далёкой дистанции. Причём, входная рана находилась в области спины, а выходная в области груди. В отличие от охранников, убитых из малокалиберного оружия, Уразову смертельное повреждение было причинено из гладкоствольного ружья или обреза из него. Всё свидетельствовало о том, что выстрел в Уразова был произведён в тот момент, когда он убегал или уходил из подвала. Почему преступники не связали его, как остальных, а предоставили возможность свободно перемещаться по подвалу? С чем связаны эти «льготные» для Уразова условия? Как он попал в подвал? И почему, когда он направился к выходу, выстрел из гладкоствольного оружия окончательно эту «льготу» отменил? Этот вопрос мучил криминалиста. И он решил найти ответ на него в материалах дела. Перечитывая страницу за страницей, криминалист обратил внимание на то, что преступники, убившие сторожей и Уразова, о предстоящей поездке за строительными материалами в Новосибирск и нахождении хозяина на даче, по всей вероятности, знали. Следовательно, кто-то из окружения Пустовалова дал им информацию. Ответ на этот вопрос криминалист нашёл в протоколе допроса жены Клубукова - Ирины. Услышанные Ириной слова Уразова: «…Всё нужно сделать сегодня…», упоминание о каком-то Бояринове, его насторожили. «Бояринов, Бояринов…», - повторил он несколько раз. Происходит от слова «боярин»… Уразов неоднократно судим. А что, если это не фамилия, а жаргонное слово?

Криминалист связался с сыщиками. – «Боярин», - пояснили ему, - на жаргоне преступников обозначает «богатый человек». Вот теперь, кажется, более-менее всё проясняется: Уразов - кем-то засланный к Пустовалову «казачок». Видимо, те, кто его послал, подходов к Пустовалову не нашли и попытали счастье через сторожей. Это им удалось. Услышанный Ириной обрывок разговора, вероятно, был сигналом подельникам. Его, видимо, следовало читать так: «Хозяин уехал отдыхать на дачу. Нужно приступать к операции». Следовательно, Уразов - соучастник тех, кто его сюда направил и кто по его сигналу и с его помощью проник в помещение. Значит, потерпевшим он стал уже на том этапе, когда стал не нужен подельникам. Дмитрий рассчитывал на известную поговорку: мавр сделал своё дело – мавр может уйти. Однако те, кто «казачка» заслал, оказались более жестокими.

Прочитав заключение криминалиста, майор Пархоменко задумался. Сыщик – аналитик, привыкший обращать внимание на каждые, кажущиеся на первый взгляд мелочи, он понял, что появилась ниточка. И хотя она пока тоньше человеческого волоса, может получиться так, что выход на связи Уразова приведёт к успеху. Из множества добытых тоненьких волосинок можно сплести крепкую верёвку, которой удастся повязать подельников Уразова. Дело это тонкое, его не поручишь зелёному первогодку. Видимо, и ССБМ придётся подключать. Похоже, есть крот. Он может быть как работающим в органах, так и уволенным. Уж больно отчётливо просматривается в некоторых деталях операции, проведённой преступниками, методы, применяемые оперативными работниками для изобличения действий той или иной преступной группы.

До отправления поезда в Белозёрск оставалось несколько минут. Майор Пархоменко давал последние указания Зотову.

- Ты там, Сергей Викторович, по Уразову собери всю информацию. Может, хоть что-то нароешь, что позволит понять роль Уразова в этой бойне.

Поезд издал протяжный гудок, возвещая, что пришло время отправления, и оперативники, пожав, друг другу руки, расстались.

Вернувшись с вокзала, Пархоменко снова открыл дело по убийству сторожей. Этот белозёрский Уразов не выходил из головы. Если он приехал в Кедроград сразу после освобождения, то не просто так, наобум, а, наверно, к кому-то. Родных у него здесь, похоже, нет. Иначе бы не скитался по подвалам. Хотя, с другой стороны, всякое может быть. Сведения о нём пока очень скудные.