Ступень 4. Наследники демиурга

— Сейчас проснусь, умоюсь и расскажу, — пробормотала девушка, поднявшись и потрепав за ухо лежащего рядом рурха, после чего осмотрелась по сторонам и увидела, что спала, за исключением молодого кота, только она одна. Лошади мирно паслись рядом, ощипывая до корней молодые стебли свежей травы, а Керт, разведя огонь, готовил завтрак, помешивая в котелке булькающее густое варево. По поляне разносились восхитительные ароматы варёного мяса со специями, причём для бульона юноша использовал подкопчённые бараньи рёбрышки — те, которые вчера с таким аппетитом уплетал рурх. Линнеи нигде не было видно.

— А где Линка? — спросила у юноши Селена, окончательно проснувшись. Тот, на мгновение оторвавшись от процесса приготовления пищи, ответил:

— На охоту побежала. Она говорит, что здесь поблизости пасётся небольшое стадо оленей, а нашему кошаку нужно свежее мясо.

— Давно убежала?

— Да уж порядком… Ещё на рассвете — даже солнце не встало. Если охота окажется удачной — то скоро должна вернуться.

— Понятно… А можно моему котёнку ещё кусочек мяса? — жалобно попросила девушка.

— Лэри Селена, это не домашний котёнок, а уже достаточно взрослый хищник. Если бы он сейчас не был так сильно ослаблен, в схватке один на один между вами я бы поставил именно на него.

— Но он же не будет меня кусать, он хороший! — улыбнулась Селена, почесав кота за ухом. — И он сильно хочет кушать!

— Пусть потерпит! — остудил девушку Керт. — Линнея должна скоро вернуться, вот тогда все вместе и будем завтракать.

— Керт, ну пожалуйста! — заканючила девушка. — Всего один маленький кусочек!

— Ну, хорошо, один маленький кусочек! — сдался юноша, и, развязав мешок, достал кусок копчёного мяса, протянув его Селене со словами:

— Предпоследний остался…

— Спасибо, Керт, дай я тебя чмокну! — прощебетала девушка и, исполнив свою угрозу, выхватила у юноши мясо и сунула его под нос рурху, заглотившему угощение одним глотком. Керт, задумчиво потерев щёку, на которой остался розоватый след от поцелуя, бросил взгляд сначала на девушку, после кормления кошака взявшую в руки расчёску и, положив руку на шею рурха, принявшуюся аккуратно расчёсывать его густую свалявшуюся шерсть, потом на самого рурха, блаженно растянувшегося на земле и тихо урчащего от удовольствия, и продолжил помешивать в котелке варево, следя, чтобы оно не подгорело. Краем уха юноша слышал, как Селена, перебирая расчёской спутанные космы рурха, ласково шепчет что-то ему на ушко, периодически называя зверя то пушистиком, то пушком, а то и вообще пушей. Кажется, только что рурх получил своё имя…

Потом Керт с Селеной позавтракали, так и не дождавшись убежавшей на охоту Линнеи, а за завтраком девушка рассказала парню о своих странных снах, в которых она бегала по лугам на четырёх лапах и охотилась на баранов. Выслушав её историю, юноша задумчиво сказал:

— Похоже, твои сны — это не совсем сны… Твой питомец каким-то образом проникает в твой мозг и делится с тобой своими эмоциями.

— Это опасно? — забеспокоилась девушка.

— Напротив, это очень хорошо! — успокоил Селену юноша. — Возможно, между вами начинает зарождаться та самая связь, о которой ты рассказывала.

— Здорово! — обрадовалась девушка.

— Особо не радуйся — это всего лишь мои предположения. Но спать ты теперь всё время ложись рядом с ним.

— Так и буду! — заверила юношу Селена.

Линнея вернулась лишь ближе к обеду, когда Керт с Селеной не только позавтракали необычайно вкусной горячей, разваристой мясной похлёбкой, но и собрались было доесть порцию, оставленную в котелке для Линнеи — посуду необходимо было очистить, чтобы приготовить в ней обед. Охота оказалась удачной — девушка притащила поляну большую тушу взрослого оленя весом чуть ли не в половину её самой. Затащила в зверином облике, разумеется. Бросив тушу на середине поляны, девушка, не обращая внимания на устремлённые на неё взгляды и поскуливание голодного рурха, обернулась и, обращаясь к Керту, сказала:

— Оленёнка зарезать не удалось — папаша встал на защиту всей своей многочисленной семьи. Пришлось бить его. Едва дотащила — тяжёл, зараза… Тащишь по земле — цепляется своими рогами и копытами за всё подряд, закидываешь на спину — сваливается. Так и мучилась всю дорогу…

— Ты молодец! — похвалил девушку Керт и, взяв нож, тут же начал разделывать тушу. Линнея, накинув на голое тело свою рубашку, которую она вытащила из вещевого мешка, взяла ложку и с аппетитом начала подъедать оставшуюся в котелке остывшую похлёбку. Рурх тоже вскочил и подошёл к Керту, глядя голодными глазами за процессом разделки, но его тут же перехватила Селена, положив свою руку на причёсанную кошачью шею и сказав, ласково обращаясь к коту:

— Не спеши, маленький, сейчас дядя Керт порежет мясо, и тебе достанется самый вкусный, самый ароматный кусочек!

— Ты не словами говори, — не отрываясь от процесса, посоветовал Керт, — а мысленно объясни. Звери человеческую речь не понимают.

— А как говорить мысленно? — переспросила девушка.