Ступень 4. Наследники демиурга

— Да потому, что я, как только что сказала, успела к самому финалу — получив зов от Селены, я сразу же бросилась на помощь, потратив на поиски и перемещение не более нескольких минут. Признаться, я давно уже так быстро не бегала… Но это для меня — несколько минут, а там время идёт в восемь раз быстрее. В результате, когда я отыскала девочек, бой уже закончился, а Керт лечил Лину. Мешать я ему не стала — пусть грубо, пусть варварски, но раны ей он закрыл, и опасность для жизни девочки исчезла. А я, стоя незаметно в стороне, контролировала его действия и была готова в любой момент вмешаться, если бы опасность для жизни Лины стала реальной. Почему я, подчистив последствия лечения Кертом твоей дочери, оставила внешние шрамы, я тебе уже объяснила — пусть немного походит с ними, потом уберу… С самими девочками, кстати, я поговорила сразу же, как только юноша отошёл к речке за водой.

— Ты упомянула про самый плохой сценарий… А что, были варианты лучше?

— Ну, разумеется! Самым лучшим был вариант признаться в собственной глупости ещё на стадии своего пленения, вызвать меня и попросить прощения за самовольное бегство из анклава. Однако девочки испугались неизбежного наказания и решили попытаться справиться своими силами, что лишь говорит об их неопытности и неумении правильно оценивать сложившуюся ситуацию. Этот недостаток мы, кстати, вскоре исправим — Линнея, получив первичные знания здесь, в империи, будет продолжать обучение в собственном мире-тюрьме, а Селену будет учить жизни её муж. По крайней мере, сильно на это надеюсь — мальчик показался мне достаточно независимым, чтобы справиться с заскоками Селены, да и в семье у него тот ещё домострой… Но, вернувшись к нашим вариантам — если девочки уже прохлопали ушами и не стали звать на помощь меня, протянув до последнего, то Линнее нужно было не дёргаться и не пытаться, будучи закованной в кандалы, отбиваться от мужчины на порядок сильнее её, к тому же оказавшегося опытным магом, а успокоиться и принять неизбежное. Её неуклюжие попытки освободиться, заранее обречённые на неудачу, лишь ещё больше распаляли мужчину. Она что, не понимала, что творит?

— А, что, по-твоему, она должна была дать себя изнасиловать?

— А что ей ещё оставалось делать? Она могла в этой ситуации самостоятельно справиться с насильником? Нет, нет и ещё раз нет! То, что ей всё же удалось сломать свой барьер и освободить дар — не более чем случайность, вероятность которой составляла ничтожную долю процента. А без дара, скованная цепями, Линнея могла быть лишь игрушкой в руках работорговцев. Оценив своё положение, ей нужно было не дёргаться, распаляя похоть насильника, а успокоиться и позволить ему сделать то, что он хотел. Быть может, даже удовольствие смогла бы получить.

— Да как ты можешь такое говорить! Своей дочери ты тоже предложила бы успокоиться и расслабиться?