Ступень 5. Бегство в Эдем

Становится понятным, отчего в семье у моей подруги практически нет денег — всё, что им нужно для жизни, они добывают своим трудом, а сделать что-нибудь уникальное у них не хватает ни сил, ни способностей. Становится понятным и начальный уровень образования, позволяющий хотя бы немного заработать — это как минимум полный курс столичной академии, но желательно, как в случае с местным артефактором, дальнейшее продолжение обучения вплоть до получения степени магистра. Не нужно также забывать о крайне непростой процедуре получения образования в этой стране — лишь один человек из всего посёлка обучается, так сказать, на бесплатной основе, и, пройдя обучение и заняв почётное место жреца, не больно-то стремится делиться полученными знаниями с оплатившими его учёбу односельчанами. Я, разумеется, не имею в виду базовые знания — те жрец вдалбливает в голову молодёжи в обязательном порядке, так как от этого зависит их дальнейшая жизнь. Становится также понятным желание людей получить халявные знания во время проведения ритуала жертвоприношения. Если всё рассказанное Арном и его женой правда, конечно… Кстати, вот сегодня и проверим истинность утверждения о якобы снисходящей на участников ритуала милости местного божества — во время жертвоприношения я обязательно пожелаю для себя обретения знания, причём не просто какого-то абстрактного знания вообще, а конкретного знания о магии — надоело чувствовать себя в окружении местных жителей, поголовно являющихся магами, ущербной личностью. Если вдруг, во что я слабо верю, меня посетит откровение, подкреплённое какой-либо значимой информацией, появившейся в моей голове неизвестно откуда, значит, придётся менять уже рассмотренную мною концепцию существования местных богов. Если же нет… Ну, религия, как я уже говорил — вопрос веры, не требующий каких-либо доказательств.

Распрощавшись с хозяйкой и договорившись, что под её кровом мы проведём ещё одну ночь, мы с Ирумой отправились гулять по посёлку. Ничего интересного мы здесь, разумеется, не увидели — этот посёлок являлся практически точной копией того, в котором я провёл последний год, а моя спутница — всю свою жизнь. Однако мы посетили дом местного оружейника, являвшийся одновременно и его мастерской, и с интересом посмотрели на оружие, которое он изготавливал на продажу. Что ж, будь у меня или у Ирумы достаточно денег, мы бы с удовольствием что-нибудь здесь прикупили бы — девушка прихватила с собой в поход вместо обычных денег, которых у неё практически не было, несколько десятков игл убитого мною иглобрюха, которые при необходимости можно было бы продать или обменять. Истинной ценности игл я не знал, но моя спутница утверждала, что в посёлке их можно было продать по цене десяти-двенадцати ли за иглу. Ируме у оружейника очень понравился маленький блочный лук, дуги которого были изготовлены из лёгкого неизвестного мне сплава со странным зеленоватым отливом и мудрёным местным названием, которого я с первого раза не запомнил, а переспрашивать постеснялся, чтобы не выглядеть полным профаном. Сплав обладал удивительными пружинящими свойствами, взяв всё лучшее от бериллиевой бронзы и лучших сортов пружинной стали, и включал в себя больше десятка различных металлов, названий доброй трети из которых я раньше никогда не слышал, соединённых воедино в идеальной пропорции, выверенной вплоть до тысячных долей процента. По весу как половина любимого лука Ирумы, этот образец оружейного искусства обладал втрое большей убойной силой и вдвое большей дальностью. Про точность я даже не упоминаю… Но все эти характеристики бледнели на фоне того, что усилие натяжения тетивы этого шедевра местного умельца оказалось даже ниже, чем у родного лука Ирумы. Обо всём этом я узнал после того, как Ирума, получив разрешение мастера, отстреляла в тире за домом полный колчан стрел и осталась дико недовольна… Недовольна тем, что у неё нет денег на подобное сокровище. Видит создатель, если бы у меня были деньги, я отдал бы их все только за то, чтобы с лица моей спутницы исчезло это выражение вселенской тоски и безнадёжности. Узнал я и цену так понравившегося Ируме лука — оружейник просил за него "всего" четыреста пятьдесят восемь ли, но соглашался отдать за четыреста пятьдесят пять. Когда Ирума пересчитала имеющиеся у неё иглы, оказалось, что даже всех игл для оплаты лука явно недостаточно, причём назначенная мастером цена была ещё очень низкой — в крупном городе за похожий лук придётся, как мне доходчиво объяснил мастер, отдать вчетверо больше, причём при условии умелой торговли и хорошей скидки. Однако…