Ступень Пятая

До нужной квартиры Накрех добрался без приключений, почти не сомневаясь, что его там никто не ждет. В чем ои убедился, вскрыв дверь и обнаружив пыль в прихожей, потому что такой слой говорит как раз о том, что здесь никого не было очень и очень давно. Охранные заклинания давно разрядились, но следы остались, так же, как и следы бытовых. Накрех повел носом, как будто принюхиваясь к магии в квартире. «Запахи» были старыми, следов аур тоже не наблюдалось. Еще бы: в этой квартире Глазьев собирался встречаться с Ермолиной, втайне от отца, и даже ей не успел сообщить о привалившем счастье. С высоты своего возраста Накрех мог сказать, что ожидания Романа были напрасными и что именно Ермолина, скорее всего, навела на их союз Елисеева. Но говорить было некому — тупица Глазьев уничтожил себя сам. Что касается его пассии, нужно будет узнать, не получила ли она какой награды за предательство бывшего любовника и уже исходя из этого решать, мстить ли ей или использовать в игре против Елисеева. На то, что девица сделала стойку на возможность опять заполучить целительство, Накрех обратил внимание, даже не видя ее лица. Осталось узнать, сохранились ли у нее склонности и к целительству, и к Роману Глазьеву.

Большое зеркало в прихожей показывало удручающую картину. Несмотря на то, что маг выспался, глаза все равно были красными, а скулы ввалившимися. Вынужденная неподвижность в больнице отрицательно сказалась на мускулатуре. Но Накрех рассматривал это тело как временное, поэтому даже не расстроился, когда отвернулся от зеркала. Пора было обживаться.

Он осмотрелся и отправил куда более щадящее заклинание, собравшее в компактный шарик пыль в квартире, но не повредившее ничего в ней. Затем отнес сумку с продуктами на кухню, забросил их в холодильник и с интересом изучил содержимое морозильной камеры, которая оказалась забита под завязку.

Вытащив пару упаковок, он оставил размораживаться на столе, а сам решил пройти в ванную и проверить, так ли там все хорошо, как видится в воспоминаниях, но не успел сделать ни шага, как услышал, что у двери кто-то скребется. Накрех замер, резко пожалев, что все же решил сюда прийти и не озаботился даже защитным артефактом. Пришлось быстро набрасывать на себя пару заклинаний, в том числе невидимости и скрывающее ауру.

Тем временем некто взламывал дверь точно таким же способом, как и Накрех недавно — заклинанием. Был он один, и в его ауре чувствовалось что-то знакомое, поэтому Накрех решил не бить сразу на поражение, а сначала попытаться захватить и разговорить того, кто решил, что имеет право лезть в чужую квартиру. Возможно, это вообще вор, исчезновения которого никто не заметит. А если нет, то появится шанс разжиться так нужной информацией.

Дверь открылась, вошедший потоптался на пороге, а потом неожиданно сказал:

— Господин Накрех, вы тут? У меня к вам деловое предложение.

Это настолько удивило Накреха, что он выглянул в коридор, не снимая невидимости, где и обнаружил свое бывшее тело в целости и сохранности.

— Однако… — протянул он с некоторым удивлением. — И какое у вас может быть ко мне предложение, Роман, после того как вы попытались меня убить?

Он развеял невидимость и холодно посмотрел на вошедшего человека, размышляя, что с ним делать. Тот же жадно уставился на собственное тело.

Глава 3

В результате мне пришлось только отлеживаться три дня. К концу недели я чувствовал себя относительно неплохо, но о том, чтобы заниматься магией, и речи не шло. Хотя руки чесались, потому что этот ритуал давал возможности, недоступные мне в том мире. Хотелось понять, стоило ли оно того. Но попытка расправить крылья однозначно не стоила возможной потери магии, потому что ловушка Накреха очень плохо сказалась на всех магических структурах, которые восстанавливались очень медленно даже с помощью Тимофея. Подозреваю, пробудь я там чуть дольше — и остался бы без магии вовсе. Очень уж характерные изменения были. Возможно, дело в том, что попался я в ловушку сразу после ритуала, но проверять, естественно, не тянуло.

Чувствовал я себя сейчас инвалидом от магии, но на нужды школы этого должно было хватить, да и отсиживаться больше не стоило: уже несколько раз звонила переживающая мама, да и Постников намекал, что мне неплохо было бы появиться. Обычный телефон я отключил, чтобы не палить геолокацию, но уверен, что мне и туда названивали. Так что я решил возвращаться. Разваливаться не собираюсь, и ладно.

На самолете, высланном за мной, прилетел и Постников.

— Не терпелось переговорить со мной с глазу на глаз? — удивился я. — Мы же вроде все обсудили? Или есть еще что?

— В качестве дополнительной охраны, — возразил он. — Ты сейчас немного не в форме.

— Немного — это слабо сказано.

— Ну вот. Сказать ничего нового я тебе не скажу, так хоть прослежу, чтобы ты нормально долетел и доехал.

— Дома все нормально? — зашел я с другой стороны.

— Все. Разумеется, если не считать того, что Мальцева у нас с утра окопалась.