Ступени на эшафот

– Доброй ночи. Я штабс-капитан Охранного отделения Санкт-Петербурга Отдельного корпуса жандармов Кулишников.

Жандарм зевать перестал, встал.

– Ваш жетон?

– Я исполняю тайную миссию, жетона или документов при себе не имею. В грузовом парке, в одном из вагонов большая партия винтовок и патронов, приобретённая революционерами из партии РСДРП, если название о чём-то вам говорит. Надо вагон отцепить, оружие вывезти на склад.

– Ну это не мне решать, а начальству.

– Вызывайте.

– Так ночь ещё.

– А если вагон сейчас уедет со станции? Мало того, что тебя уволят, так ещё под трибунал попадёшь.

Жандарма проняло, начал крутить ручку телефона.

– Алло, барышня, мне квартиру…

Матвей слушать не стал, подошёл к чайнику на плите, налил чашку, не спеша выпил мелкими глотками. Кипяток пустой, заварки нет, пить хотелось. Поесть в вагоне удавалось, на станциях кое-что из снеди покупали, а с водой хуже.

– Ваше благородие, скоро начальство будет. Мне приказано отцепить вагон. Вам придётся пройти, указать.

Жандарм запер дежурку на ключ. Это хорошо, что Матвей предусмотрительно считал пути, когда к вокзалу шёл, иначе долго вагон пришлось бы искать. Внешне-то они как близнецы, только по номеру на стенке найти.

Матвей отодвинул створку. Жандарм залез, открыл крышку одного из ящиков, подсветил керосиновым фонарём, выругался.

– И чего людям неймётся? Ваше благородие, попрошу вас остаться в вагоне. Как же можно? Полно оружия, а охраны нет. Я побегу к составителям, надо вагон отцепить и перегнать в тупик.

Жандарм из старослужащих, на погонах одна широкая лычка, фельдфебель, службу знает. Чертыхаясь, побежал, тяжело топая, к будке составителей. И уже через полчаса к вагону подкатил небольшой маневровый танк-паровоз. Название получил, потому что тендера не имел, по бокам от парового котла танки (ёмкости) для воды. На подножке паровоза чумазый составитель. Соскочил, в пару минут раскрутил вагонную стяжку, рассоединил шланги воздушной тормозной магистрали. Лёгкий толчок, громыхание буферов и вагон покатился. Назад-вперёд по путям, пока не загнали вагон в тупик, к пакгаузам. И вскоре к вагону подошёл фельдфебель, а с ним штабс-капитан и вахмистр. Поздоровались. Штабс-капитан сам ящики осмотрел. Потом фельдфебель в дежурку ушёл, вахмистр заступил на охрану. Штабс-капитан воронежский попросил Матвея рассказать, каким образом он оказался в вагоне и откуда взялось оружие?

– Это операция столичного Охранного отделения. Я его сотрудник, штабс-капитан Кулишников. Как вы понимаете – внедрён. Двоих сопровождавших груз пришлось ликвидировать. А уж груз достался вам. Надеюсь, вы знаете, что предпринять?

– Пересчитать, составить акт, сдать на склады. Один экземпляр акта передать вам.

– Отлично! Где я могу переждать? Сами понимаете, у меня при себе документов нет, устроиться в гостиницу сложно.

– У меня конспиративная квартира недалеко от вокзала, все удобства. Вот только провизии никакой.

– Рядом есть чайная?

В ресторан в таком виде – в мятой одежде, небритым, неделю немытым, пожалуй, и не пустят.

– Обязательно, я покажу.

За всеми перипетиями уже рассвело. По пути жандарм показал чайную, ещё закрытую. Чайная – заведение для простолюдинов. Но подают там не только чай, можно недорого перекусить, без изысков, но сытно. Конспиративная квартира в квартале от вокзала, на втором этаже доходного дома. Внутри по-казённому аскетично, как на всех подобных квартирах. Жандарм отдал ключ.

– Как только акт готов будет, я принесу. Однако вы понимаете, что пересчитать быстро не получится, у меня на станции всего четыре подчинённых, один должен постоянно в дежурном помещении находиться. Вдруг телефонировать с важным сообщением будут? Желаю отдохнуть!

Матвей дверь за ним запер, разделся, с удовольствием растянулся на кровати. Проснулся ближе к вечеру, ополоснул лицо, запер квартиру и в чайную. Есть хотелось сильно, больше суток ничего не кушал. По вечернему времени в чайной народу полно. Заказал уху, пшённую кашу с мясом под названием кулеш, чаю с булочкой. К удивлению, все блюда оказались вкусными и свежими, а ещё дешёвыми. В Санкт-Петербурге так кормили на Обжорном рынке, который после Октябрьского переворота назвали благозвучно Сытным рынком.

А поев, отправился в тупик, к пакгаузу. Оказалось – кипит работа. Штабс-капитан Барсуков на ящике восседает, на колене тетрадь, карандашом записывает то, что фельдфебели диктуют. Винтовки уже посчитали, с патронами медленнее. Кабы в каждом ящике их одинаковое количество было. Матвею всё равно было – напишут сто тысяч или восемьдесят. Главное – оружие и боеприпасы изъяты, не будут обращены против власти и законопослушного народа. О чём и сказал Барсукову.

– Давно бы так! Всё, пересчитывать прекращаем! Один остаётся на охране вагона, я в отдел. Потом попробую определить вагон на склад.

На склад – это не так просто. Надо распоряжение начальника гарнизона. А уже вечер и сомнительно, что он окажется на месте.

В отделе подвели итог. Восемьсот винтовок и шестьдесят тысяч патронов. Ими два полнокровных батальона и ещё пехотную роту вооружить можно.