Ступени на эшафот

Составив такой донос, Матвей его перечитал, исправил в некоторых местах, переписал с намеренными грамматическими ошибками для правдоподобия. Информаторы редко бывали грамотеями, хорошо, если имели два-три класса церковно-приходской школы, редко когда реальное училище. А уж гимназию или университет и вовсе единицы. И уже вечером отправил, вместе с другими бумагами в Секретный отдел, в архив. На каждого информатора была своя папка, в которую подшивали доносы. Учёт нужен был для выплат. Стукачи редко сотрудничали с полицией или Охранным отделением по идейным соображениям. Не находилось среди них альтруистов, всем хотелось денег. Деньги давали возможность купить новое пальто к зиме или отрез ткани жене в подарок на день ангела.

В Санкт-Петербурге самые большие ячейки анархистов были на Путиловском и Металлическом заводах, Трубочной фабрике. Идейным вдохновителем анархизма, его идеологом, был князь Пётр Алексеевич Кропоткин. В империи анархические ячейки были в 218 населённых пунктах, и насчитывалось в них семь тысяч членов. Целью анархистов было уничтожение капитализма насильственным способом и замена его на анархический коммунизм. А главным методом — вооружённое восстание. Причём под чёрным знаменем анархистов собрались люди боевитые, смелые, дерзкие, как Нестор Махно, член анархической партии с 1906 года. Лично участвовал в убийстве полицейских и чиновников. В 1910 году был схвачен и приговорён к смертной казни. Отсидел в Бутырской тюрьме семь лет в ожидании казни, после революции в феврале 1917 года был освобождён, создал в Гуляй-Поле вооружённый отряд и попортил много крови большевикам, взявшим власть, как и белогвардейцам. Его лозунгом было — «Бей красных, пока не побелеют! Бей белых, пока не покраснеют!»

В столице одними из главных анархистов были братья А. и В. Гордины, проповедующие идеи мирового анархизма.

Похоже, Фирсов успел просмотреть поступающие в отдел бумаги и попался на наживку. Задействовал канал экстренной связи — телефон. Ибо больше возможности связаться другим способом не было. Как доложил филёр, уже через час после прибытия курьера с бумагами Фирсов вышел из отдела, прошёл квартал и сел в пролётку. Встреча длилась недолго. Уже через пять минут Фирсов отправился домой. За пролёткой с неизвестными последовала пролётка Охранного отделения. Однако проследить неизвестных удалось только до Литейного проспекта. Пролётка свернула под арку дома, в проезжий двор. Пролётка филёров за ней, а навстречу ломовой извозчик, на подводе груда кирпичей. Лошади назад с телегой гружёной пятиться не умеют. Пока разъехались, время прошло и преследуемый скрылся. То ли случайность, то ли люди в пролётке опытные были, подстраховались. Но уже понятно стало, что Фирсов предатель.

Результаты наблюдения были незамедлительно доложены Матвею, он их ждал. Не откладывая на завтра, он на пролётке подъехал до телеграфа. В этом же здании располагались телефонистки. Прошёл к старшей, предъявил жетон.

— Мне срочно надо выяснить, на какой номер телефонировали после пяти часов пополудни с номера 54–47!

— Звонков могло быть несколько.

— Тогда все! И обязательно адреса.

Старшая телефонистка хотела сказать, что всё зависит от того, хорошая ли у телефонистки память, уже рот открыла. Но жандарм выглядел столь сердито и свирепо, что воздержалась. В аппаратной шумно. Звонки, переговоры, щелчки аппаратуры.

Первая телефонная станция в Санкт-Петербурге появилась первого июня 1882 года и располагалась на Невском, 26, в доме Ганзена, что на углу. Станция обслуживала всего 128 абонентов, номера были трёхзначными. Развитию станции мешала высокая плата — 250 рублей в год, поставить домой телефон могли люди состоятельные, да учреждения. Телефонистками брали молодых девиц, от 18 до 25 лет, незамужних, с чёткой и грамотной речью и высоких, ибо панель коммутатора была высокой и телефонистка должна была дотянуться штекером до гнезда. Телефонистка работала в наушниках и с микрофоном, оборудование было тяжёлым, за смену приходилось обслуживать до двухсот звонков, выдерживали не все такой ритм.

Тем не менее телефонная сеть развивалась, особенно когда телефонные провода перестали развешивать на столбах, а перешли на подземную укладку в телефонных канализациях.

К 1905 году была построена на Большой Морской улице центральная телефонная станция на сорок тысяч номеров, с запасом на будущее, ведь уже к 1900 году число абонентов превысило четыре тысячи. С открытием новой станции номера стали четырёхзначными, а телефонные аппараты фирмы Белл — тяжёлые, до 8 кг весом и крайне ненадёжные, сменили телефоны Эриксон, значительно легче, элегантнее и надёжнее. Достаточно сказать, что телефоны Белл требовали обслуживания не реже двух недель, а Эриксон один раз в полгода.

Старшая телефонистка пошла по рядам, у одной из телефонисток остановилась, стала разговаривать, потом вернулась.

— Уж не знаю, поможет вам или нет? С означенного телефона был звонок не далее часа назад. Запомните или записать?

— Лучше записать и вместе с адресом.

— Надо искать в журнале регистрации.