Ступени сознания, или Путь к успеху

Минута, в которую мы гневаемся – это плата за момент невнимательности, который мы прожили только что. Да, гнев был здесь; да, его энергия заразительна; да, она плотной стеной исходила от рядом стоящего человека, может быть – от толпы, от властей, от средств массовой информации; может быть, сама общественная нравственность помогала вам культивировать это святое чувство, направленное против инородцев или иноверцев, террористов, преступников, продажных политиков; может быть, оно было освящено тысячу и одной причиной, красивой риторикой, убедительной аргументацией – но где в этот момент были мы, где была наша внимательность? Почему мы впустили это в себя? Сколько раз кричали на нас, сколько раз мы, устав терпеть, начинали огрызаться – разве это когда-нибудь приводило к прекращению конфликта? Даже элементарный здравый смысл, основанный на опыте, подсказывает нам, что так невозможно решить ни один конфликт, ни одну задачу – ни в рамках семьи, ни государства, ни, тем более, предприятия. Однако никто не может запретить нам мало – помалу совершенствовать себя, отслеживая свои маленькие победы и становясь сильнее от одного случая к другому.

После того, как я провёл на его фирме корпоративный тренинг, бизнесмен возбужденно пересказал мне итоги последнего месяца.

«Ты представляешь, – есть у меня там на фирме один, Женя. Бестолковый страшно. Я орал на него каждый день, а он все равно что-нибудь, да напутает. На той неделе я перестал орать. Гнев подступает – я сдерживаюсь, думаю – не надо, все равно лучше, чем может, не сделает. Но он все равно все путал. Я уже думал его уволить, но решил подождать. И сразу успокоился – теперь даже сдерживать себя не приходилось – ну отмочил что-то, и ладно. Безразличие полное. А на этой неделе гляжу – подтянулся мой Женя, суетиться меньше стал, все вопросы – по делу! Я теперь понял – нельзя на людей кричать. Они от этого тупеют».

Следует, однако, помнить, что помимо низших форм гнева, существует чувство возмущения, которое является чистым видом энергии, направленной на защиту или самозащиту несправедливо поруганных прав. Однако при этом нужно принимать во внимание, что возмущение совершенно неагрессивно. Другим отличием возмущения от гнева является понимание своей правоты, которое придает действиям твердость и непоколебимость, в отличие от гнева, который во многих ситуациях остается бессильным. И, наконец, еще одно: возмущаясь, вы парадоксальным образом продолжаете любить других людей и даже определенным образом помогать тем, против кого направлено ваше возмущение – оценив вашу решительность, они могут хотя бы через нее прийти к новому пониманию своего поведения.

Официальные толкователи Библии весьма неохотно обращаются к факту избиения Иисусом Христом менял в храме. Действительно, имидж вечно страдающего и печального святого, насаждаемый веками в идеологических целях, при этом оказался бы весьма ущемленным. Однако при рассмотрении действий просветленной личности через призму чувственного восприятия все становится ясным: святой с бичом в руках не перестал быть святым, ибо в его действиях не было ни гнева, ни осуждения в адрес тех, кто превратил дом молитв в дом торговли – просто, исчерпав по отношению к этим людям все иные аргументы, он осознал, что научить их можно только через их собственное страдание, их собственную боль – и не побоялся причинить им ее.

Однако главным, на мой взгляд, отличием возмущения от гнева является то, что гнев остается не более, чем средством уменьшения, прежде всего, внутреннего дискомфорта за счет загрязнения внешнего пространства, в то время, как возмущение уменьшает это загрязнение за счет движения к справедливости.

Если для нас уже не проблема в открытую выразить свой гнев и мы уже свободны от потребности осуждать других, возможно стремиться к трансформации гнева в возмущение в тех случаях, когда мы явно чувствуем силу своей правоты.

Однажды я работал в коммерческом колледже, в котором читал лекции по психологии.

Директор колледжа, юркий молодой бизнесмен, оговорил зарплату в долларовом эквиваленте. Но при очередном скачке курса выплатил деньги преподавателям по прежнему курсу в национальной валюте.

Люди, пришедшие работать в колледж раньше меня, объяснили мне, что такой шаг предпринимается не впервые. Все были разозлены и расстроены – однако никто не хотел идти на конфликт – платили все равно, по сравнению с государственными учреждениями, неплохо. Поскольку я был новичком и не успел адаптироваться к таким традициям, я все же решился на разговор с начальством.

Когда я высказал директору свои претензии, он спокойно ответил, что в таком положении оказались все преподаватели и максимум, что он может мне предложить, это свои извинения за то, что меня не предупредили о замораживании зарплаты заранее.

Хотя меня устраивали и эти условия, неожиданно для себя я почувствовал, что не могу не высказаться.

«Я читаю в стенах Вашего заведения курс партнерских отношений», – сказал я. «Имею ли я моральное право читать этот курс там, где эти нормы не соблюдаются на практике?»