Ступеньки, нагретые солнцем

Сергей прочитал стихи про весну, которые он сам сочинил. Когда свирепый пират читал про ландыш и про птичек, которые наконец прилетели в родные края, было немного странно. Нарисованные чёрные усы шевелились, и Тимке пришло в голову, что пират, если бы ему попалась птичка, съел бы её вместе с перьями. Но в конце были такие строчки: «Весна поёт, весна резвится — и так не хочется учиться!» Всем очень понравились стихи. Галина Ивановна тоже смеялась.

В конце пираты расхрабрились и все вместе спели пиратскую песню из фильма «Остров сокровищ» — эту песню знали все, потому что фильм в обновлённом варианте совсем недавно шёл в кинотеатре напротив школы: «Пятнадцать человек на сундук мертвеца. Йо-хо-хо, и бутылка рому!»

Лихая пиратская песня. Тимка выкрикивал её от всей души, и умный Серёжа, и Золотцев, и все остальные пираты. А Катя смотрела на Тимку — во всяком случае ему так казалось — и улыбалась. Тимка был на седьмом небе. Он не сумел поразить Катю необыкновенным костюмом. Ну и что же? Главное, не в этом. Главное, что Катя улыбается ему. Не сердится на него. Не презирает и не смотрит мимо.

Вот почему Тимка поёт так громко.

Это был замечательный праздник.

Галина Ивановна включила проигрыватель и объявила:

— А теперь танцы! Мальчики, приглашайте девочек. И пожалуйста, приглашайте поактивнее.

— Спорим, мальчишки не будут танцевать, а будут стоять у стенки, — сказала Света. — Будут стенку подпирать, как в том году.

Вика Маслова, не ожидая никаких приглашений, вышла на середину и начала танцевать одна. Она кружилась, вскидывала руки, подпрыгивала легко и снова кружилась.

— Острые современные ритмы! — крикнул Золотцев и запрыгал вокруг Вики: — Во, Маслёнок, самый смелый! Первый выскочил!

Почти все девочки уже танцевали, сбившись в кучку, выделывали ногами замысловатые фигуры, встряхивали волосами. Мальчики сегодня не подпирали стенку. Они перебирали ногами, правда, недалеко от стенки. Серёжа танцевал совсем неплохо, но никакая сила не могла вытащить его на середину, туда, где танцевали девочки.

Вдруг Тимка почувствовал, как в нём неожиданно забился ритм танца, где-то внутри, в груди. Тимка задёргал колонками, задвигал локтями. И понял, что он танцует. Хотя до этого ни разу не танцевал, знал, что танцевать не умеет и никогда не научится. Только когда оставался один дома, он иногда включал музыку и вот так же прыгал, чтобы было веселее.

— А говорят, мальчики танцевать не умеют! — сказала Галина Ивановна. — Смотрите, какой молодец Тима. И другие молодцы.

А Тимка и правда танцевал. В современных танцах главное-настроение. Им не надо учиться. А настроение у Тимки было самое прекрасное. Близко, почти рядом с ним, танцевала Катя. Да, она танцевала. Катя. Да, она танцевала сама по себе. Тем и хороши современные танцы, что не обязательно приглашать кого-то. Все танцуют и всё. Тимка ни за что не решился бы пригласить Катю. От одной мысли об этом он стекленел, застенчивость сковывала его движения. Но вот Катя танцует, и он танцует, и все вокруг топают и веселятся, и вполне можно считать, что Тимка танцует с Катей. Тимка не знает, считают ли так другие, но он, Тимка, считает. А Катя? Она улыбается чуть-чуть, лицо кажется серьёзным, а в глазах невидимая улыбка. Тимка чувствовал эту улыбку и чувствовал, что она предназначена ему. Катя как будто говорила: «Как всё прекрасно, видишь?» А Тимка соглашался: «Прекрасная музыка. И всё вокруг. Но прекраснее всего ты, Катя, в твоём костюме Ночи».

Золотцев разошёлся; танцы танцами, но его энергия не умещалась в танце.

— Я могу на голову встать! — крикнул он. — Хотите, покажу?

— Все умеют, — сказал Сергей и встал на голову.

И Золотцев тоже встал на голову. Было смешно смотреть, как Вика танцует на ногах, а Золотцев рядом с ней стоит на руках и на голове.

Тимка тогда тоже сказал не совсем уверенно:

— И я могу стоять на голове.

Но он не умел и попытался и, перекувырнувшись, шлёпнулся на пол. Все засмеялись. А Катя? Она наклонилась над ним и тихо спросила:

— Ты не ушибся?

Он ушибся, но сказал:

— Ну что ты, ерунда.

Потом они все сидели за своими партами и пили лимонад и ели конфеты. Тимка обернулся и отдал свою конфету Кате. И она взяла. Тогда Серёжа тоже протянул ей конфету:

— Бери, бери.

— Спасибо, я не хочу. Куда мне столько?

В Тимке всё перевернулось от полного счастья. Состояние восторга, полной удачи и веры в себя нашло на него. Ещё секунда, и Тимка скажет или сделает какую-нибудь глупость — соврёт, пообещает что-нибудь невыполнимое. И сам в эту минуту будет верить в свои слова. Вот сейчас он всё испортит. Но пока ещё полное счастье, ничем не затенённое. Тимка смотрит на Катю и может смотреть, сколько хочет. А Катя? Она смотрит на Тимку не хмуро, не осуждающе, не отчуждённо. Она смотрит весело и немного лукаво. Одна щека у неё толще другой, она держит за щекой конфету.

Катин костюм Ночи кажется ему волшебной фантазией. Синяя ночь. Звёздочки на плечах, крупные звёзды на юбке. Синее с золотом. Смысл не во времени. Часовщик из сна, Яков Бернардович.

— Время! Время!