Стужа

Накануне выступления молодой король распорядился щедро угостить людей вином. Все бочонки в городе были открыты, вино текло рекой. Женщин хватали и насиловали. Тордеш время от времени выходил из своих покоев на балкон и швырял в толпу монеты, и люди, пьяно горланя, ползали в грязи и собирали золото. Они выкрикивали его имя, и он провозгласил себя Королем Роларофским и Шондосийским, и прочая, и прочая.

На следующее утро Тордеш сел на белоснежного коня, чтобы вести свое войско. На его голове сверкала корона Роларофа. Он был одет в одежду из самых дорогих тканей, на нем сверкали драгоценные украшения тончайшей работы. На поясе висел великолепный двуручный меч, принадлежавший когда-то его отцу. Глаза короля горели диким огнем, он заверил своих подданных в том, что победа будет быстрой. Из Шондо через дамбу вернулись лазутчики. Не было ни малейших признаков того, что армия Зонду встретит сопротивление. Король во всеуслышание хвастливо заявил, что возьмет Шондо без потерь и ни один роларофский воин не погибнет в этой войне.

Тордеш гарцевал на своем белоснежном коне. Ворота на дамбу были открыты. Король вынул из ножен свой меч и высоко поднял его. Солнце ослепительно сверкнуло на гладком клинке, и все увидели в том предзнаменование победы. С помпой и блеском Тордеш повел поющих солдат через дамбу.

И в это время отовсюду послышался звон, будто зазвенели бесчисленные хрустальные колокольчики. Дамба вдруг задрожала. Лошади ржали и в ужасе вставали на дыбы, сбрасывая несчастных седоков. Поднялся неистовый ветер, вздымая воды Кокитус, огромные свирепые волны подхватывали злополучных воинов, не удержавшихся на дамбе. Тордеш, вцепившись в поводья, стоял на самой середине дамбы и упрямо подгонял свое войско. Вдруг дамба перестала трястись, река утихла. Воины Тордеша, ничего не понимая, с ужасом смотрели, как воздух колыхнулся, по нему пошла рябь, и на противоположном берегу появился город, подобного которому они не видели никогда. Он был окутан дымкой, которая быстро таяла в утреннем солнечном свете. Дамба упиралась в ворота города, на которых висел герб в виде черепа, и будто пропадала в этом черном зеве. Спиральные башни, искажаясь в дымке, вздымались в небо, и каждая была увенчана страшной горгульей. Под шпилями и вдоль плоских крыш висели, словно огромные летучие мыши, отвратительные демоны и облизывали свои ярко-красные когти и ядовитые клыки. Громадная стена из черного камня окружала таинственную крепость, а по верху стены изваянные в камне души грешников вопили и корчились в вечных муках.

Роларофцы в страхе закрывали руками глаза, не в силах вынести этого зрелища. Вопли и стенания вырывались у видавших виды воинов, кто-то повернулся и побежал, а кто-то бросился в реку, чтобы избежать более страшной участи. Королевские военачальники, бледные от ужаса, умоляли Тордеша вернуться и укрыться за надежными стенами Зонду, но король был непреклонен. Он пытался вновь поднять боевой дух своих солдат. Размахивая мечом, он приказывал наступать. Но никто не сдвинулся с места. Тордеш насмехался над воинами, грозил им, сулил горы золота и серебра. Но никто не внял ни уговорам, ни угрозам. «Это колдовство, — кричал он в злобе. — Идиоты! Трусы! Это мираж!»

На черной стене появилась высокая тощая фигура, укутанная в широкий плащ. И каждому почудилось, будто его сердце пронзает указующий перст, когда человек в плаще поднял руку. И все услышали его звучный голос:

— Поворачивай назад, Тордеш! Отправляй своих воинов по домам. В аду еще недостаточно жарко для твоей алчной души.

Тордеш стал пунцовым от ярости. Семена безумия дали ростки в его извращенном уме.

— И ты, и твой город — мираж!

Молодой король пришпорил коня. Размахивая мечом и проклиная весь мир, он в бешенстве кинулся через дамбу на несуществующих врагов.

Человек на стене достал из-под плаща лук из черного дерева и одну-единственную стрелу. Люди не дыша смотрели, как медленно натягивается тетива, как оперенье стрелы касается уха стрелка. На мгновение, которое длилось целую вечность, все как будто замерло. Затем человек с луком отпустил тетиву. Смертоносное жало проткнуло толщу воздуха и вошло в сердце прекрасного белого коня, на котором сидел король Тордеш.

Несчастное животное споткнулось и, кувыркаясь, полетело вперед, сбросив своего незадачливого седока. Тордеш закричал, когда его меч канул в водах Кокитус. Король с трудом поднялся, он был весь в ссадинах, в правом плече зияла рана. Но это были пустяки по сравнению с презрением, которое он увидел в глазах своих людей.

Он повернулся к стоящему на стене стражу города и принялся злобно его клясть.

— Поворачивай, Тордеш, — сказал лучник. — Поворачивай и убирайся отсюда. Здесь тебя ждет ад.

В полном смятении роларофский король побрел обратно в Зонду. Его солдаты расступались, давая ему дорогу, а потом пошли за ним, сгибаясь под бременем поражения.