СУ-47 ДЛЯ МАТЕРИ ОДИНОЧКИ

Люба крепче прижала меня к себе. Я испуганно сжалась.

- Вот видишь, к чему приводит твой запрет иметь у нас телевизор! – сказала подслушивающая Принцесса. Люба только махнула рукой и та исчезла.

Но я не могла успокоиться, я вся сжималась, найдя кому выплакать горе и недоумение и спрятаться от этого.

- И эти страшные люди во время мятежа тогда знали, кто я, – с ужасом отчаянно, наконец, прошептала я, вся сжимаясь в комочек и сумев это сказать. – Они восхищались мной или завидовали мне, они говорили, что видели мои детские фотографии и что я ужасная убийца... – я задрожала, рыдая, тесней прижимаясь, – ...и я... и я... и я умею в совершенстве владеть любым оружием!!! – вся зареванная, в слезах, выкрикнула я.

- Сволочи, боже, какие сволочи... – вся мрачная, крепко прижимая меня к себе, шептала Люба, гладя и успокаивая меня.

- Но я не трогала его, не трогала! – вскрикивала и билась я.

Не знаю, сколько я рыдала, но наплакалась я вдоволь. Мне было с ней не так страшно оттого, что я не понимаю. Ее тепло успокаивало.

И вдруг я вздрогнула.

- Вы сказали, я пролежала месяц? – вдруг в ужасе пролепетала я, мгновенно трезвея. – Месяц? А как же Филя?

- Что это за Филя? – тут же открыла дверь Принцесса.

- Не открывай ее так часто, – рассердилась Люба. – Если в квартире жучок, то они запросто вычислят эту комнату!

- Не боись... – сказала Принцесса. – Я все тщательно убрала... Даже несколько раз, а в смежной комнате мою постоянно... Ведь надо же когда-то мне осваивать эти приборы... Да и не выходила я никуда, стояла тут, в тамбуре, а он звукоизолирован...

- Филя это собака...

- Да, кстати, о собаках, – вдруг жестко перебила меня Люба. – Хорошо хоть, что ты мне напомнила... В городе появился пес-убийца бойцовой породы фила-бразильеро... Во время мятежа они там проводили какую-то акцию на квартире, так он загрыз троих и вырвался... И теперь выслеживает и убивает бывших мятежников и бандитов, бог ему знает как это удается... Говорят, они тогда принимали какие-то слабые вещества для куражу, как в американской армии, какие-то стимуляторы, а они плохо выводятся из организма, и его пот не так пахнет, и собака их чувствует... – она поежилась. – И, что хуже всего, говорят, она переместилась именно в наш район и бродит около нашего дома по парку, но никто не может ее убить, она очень коварная, умная и осторожная... Не хочу вас пугать, девочки, но я вчера видела за собой громадную черную собаку, которая следила за мной... И поэтому я запрещаю вам, а особенно это касается тебя, Принцесса, выходить куда-то без взрослых, особенно вечером...

- Подумаешь... – буркнула Принцесса.

Я напряглась.

- Постой, – вдруг застыла Люба от какой-то страшной догадки, – а какой породы твой Филя?

- Фило-бразильеро... – пролепетала я. – Но он не...

- Так, давай какую-либо пахнущую тобой вещь! – жестко сказала Люба. Принцесса схватила наволочку с постели.

- Нет!!! – отчаянно закричала я. – Нет!!! Мы уйдем в джунгли, в лес, там никто не будет нас упрекать... – я через силу сумела вылезти с кровати, упасть, и, разбив лицо и оставляя кровавый след, из последних сил пыталась поползти к двери. – Только не Филя, он добрый! – я рвалась и рвалась в полубреде к двери.

- Успокойся, – вздохнула Люба, с трудом уложив меня в кровать и держа так. – Слышишь, немедленно успокойся! Никто не собирается его убивать! Я собираюсь привести его к тебе! Не все ли равно, каким путем устранить угрозу!

- Филя добрый, Филя добрый, он любит детей... – все болезненно бормотала, порываясь.

- Да уж, их он еще не ел! – буркнула Люба.

- Он их любит не есть, а просто любит, от всего сердца, лизать в нос! – вскрикнула я, как ужаленная. – Он очень добрый! Это тетка злая, его не кормила, когда он сытый, он никого не ест! – вскрикивала я.

- Тетка с сыном его любит?

- Наверное... – неуверенно сказала я. Мне ничего не дают, я еду ищу сама, а Филя как пойдет на кухню, так постоянно приносит то десять килограмм мяса, то круг сыра, то палочку колбасы, а на кухне только сюсюкают – пожалуйста, ну пожалуйста...

Они вместе с Принцессой отчаянно захохотали...

- Он добрый? – вытирая слезы, спросила Люба. И перестань реветь, все уже решилось.

- Добрый... – прошептала я.

- Принцессу можно взять, когда я его ловить буду? – вдруг спросила Люба.

- Нет! – категорически отрезала я, очнувшись, говоря совершенно рассудительно. – Я его с ней не знакомила, он сейчас возбужден убийствами, на него охотятся, хозяйка исчезла, он ее ищет, этого допускать нельзя. Если пойдешь, намотай на руку что-то очень толстое, с моим запахом, лучше надеть армейские зимние штаны и фуфайку, на шее тоже должно быть что-то толстое...

- А откуда ты знаешь это про убийства? Он что, уже кого-то загрыз раньше? – коротко спросила Люба.

Я промолчала.

- А ну отвечай! – резко скомандовала она.

- Не загрыз...

- Не ври! – оборвала она меня.

- Не загрыз... а укусил до смерти... – неохотно выдавила я. – Но это был бандит! Чеченский командир-боевик! Нас никто не ругал, еще и премию дали! – воскликнула я. – Мы купили Филе целого теленка, и он пировал целую неделю!