Суббота Воскресенского

В последний раз они виделись со Львом Циммерманом на открытии Отрадного. Продюсер был впечатлен усадьбой и сказал Жене, что идея сделать спектакль в духе XVIII века его заинтересовала. Надо только написать хороший сценарий, а потом заняться музыкой. Дело это, конечно, не быстрое, но главное – начать.

А потом их прервали – подошла какая-то девица и представилась пресс-секретарем банка, начала восхищаться гением Циммермана, попросила с ним фото и отодвинула Женю. Впрочем, фото делала Женя, поэтому девице пришлось обратить на нее свое внимание и заметить, что обе они в одинаковых платьях. Женю данный факт повеселил – надо же! А вот пресс-секретарь была явно недовольна и остаток дня старалась рядом с Женей не появляться – обходила ее стороной.

Дан забавлялся этой ситуацией и шептал Жене на ухо:

– Ты выиграла, ведьмочка.

– Ты так считаешь?

– Конечно. Ведь это не ты от нее бегаешь, а она от тебя.

И хотя в тот день на начало торжественной части они опоздали, все же успели увидеть главное – передачу старинной табакерки и нескольких писем, полученных дедом Элизабет из России. Образовалось небольшое собрание двухсторонней переписки. Профессор Шевцов сказал, что такие материалы достойны отдельной экспозиции в музее.

Полина не стала дожидаться окончания праздника. Чуть позже Дан отвез ее в гостиницу отдохнуть и оставил под присмотром тети Нонны. Жене понравилась эта живая и эмоциональная женщина, все время сокрушавшаяся, что Дан так и не стал музыкантом.

– Музыкантом ладно, – сказала по дороге домой Женя, – ты не стал шеф-поваром.

Он в ответ лишь посмеивался.

А через месяц им всем пришлось сильно поволноваться. У Полины раньше времени начались роды, ребенок родился недоношенным, но угрозы для жизни ни ему, ни матери не было. Повезло, что, когда все началось, Дан находился у мамы и сразу же позвонил отцу. Скорая прибыла через несколько минут и отвезла Полину в хорошую клинику с квалифицированными врачами. Туда же вскоре прибыл и Шевцов, который участвовал в конференции, посвященной сохранению архитектурных памятников Москвы. Дан позвонил и ему.

Женя сидела дома, гипнотизировала взглядом телефон и очень волновалась. Выдохнула лишь тогда, когда Дан позвонил и сказал, что все в порядке, мальчик.

Шевцова в тот вечер он привез к ним. На профессоре лица не было, хотя он старался держаться. И Женя слышала, как в соседней комнате Дан говорил по телефону отцу:

– Спасибо, папа.

Она никогда не спрашивала Дана о взаимоотношениях его родителей. Знала только, что они в разводе и он любит обоих. Но недели через две, когда переживания улеглись, и молодую маму с новорожденным, набравшим вес сыном выписали, Дан пришел домой, молча открыл начатую бутылку коньяка, плеснул в бокал янтарной жидкости и долго смотрел в окно, прежде чем сделать первый глоток.

– Что-то случилось? – Женя тихо подошла и коснулась ладонью его спины.

– Да. После развода моя мама много лет не общалась с отцом, так получилось. А сегодня она набрала его номер, и они впервые поговорили. Я так долго этого ждал.

Тогда Женя поняла, какую боль он носил в себе все это время, оставаясь в глубине души маленьким мальчиком. Потому что для родителей мы всегда маленькие, а они для нас всегда взрослые.

Женя прислонилась щекой к его спине и ничего не сказала. Все слова были лишними. Они так и стояли, пока он пил коньяк, а потом повернулся и обнял ее.

– Она сказала ему «спасибо». И я знаю, что для отца это было очень важно.

Эти сложные дни сблизили Женю и Полину. Оказалось, что ребенку нужно много всего – распашонки, памперсы, присыпки. Ничего заранее куплено не было, и этим, пока Полина лежала в больнице, занималась Женя, которая, конечно, не разбиралась в тонкостях, но по-любому соображала лучше мужчин. Между Полиной и Женей завязалась переписка, начавшаяся с решения вопросов первой необходимости и постепенно перешедшая на другие темы. Женя почувствовала, что мама Дана ее приняла. Преждевременное рождение ребенка всех сплотило, и теперь они ощущали себя настоящей большой семьей. А мальчика назвали Денисом. Денис Олегович Шевцов – звучит.

Теперь все было позади. Ребенок окреп и хорошо развивался. А в прошлые выходные был даже устроен совместный обед дома у Полины и Олега. Приготовление обеда Дан полностью взял на себя, возложив на Женю роль помощницы.

– Так что хочет Циммерман? – повторил свой вопрос Дан.

– Он пригласил меня принять участие в новогоднем спектакле. Всего десять дней и все в Москве.

– Что за спектакль?

– «Золушка». И я думаю согласиться.

– Ты будешь Золушкой? – Дан медленно пил вино и смотрел на Женю.

– Для этой роли у меня нет партнера. Мой принц еле стоит на коньках. Мне предложили роль сестры. Старшей.

– Это той злюки с сороковым размером ноги? – уточнил Дан со смехом. – Ты справишься.

И тут же получил ощутимый тычок в бок.

– Эй, осторожно! Принцы на дорогах не валяются.

– Будешь издеваться, не приглашу на премьеру.

Глаза Дана стали серьезными.

– Когда думаешь соглашаться?

– Завтра, сегодня уже поздно и вообще, хочется просто посидеть и ни о чем не думать.