Суббота Воскресенского

Оказалось, Олег решил, что они вполне могут поужинать в лобби-баре, где имелось полноценное меню, стояла нарядная елка и слышалась тихая музыка. А еще оказалось, что они успели вовремя, потому что через полчаса сюда начали заглядывать такие же сообразительные, не нашедшие свободные места в кафе и ресторанах поблизости. Столиков же в лобби-баре было немного.

Вечер прошел легко. Они никуда не торопились, не пытались произвести друг на друга впечатление, они уже достаточно друг друга знали. К утке по-пекински подали белое вино, к большому чайнику черного чая – лимон, а Полине еще и десерт. Было тепло, хорошо и уютно, и как-то само собой разумелось, что до завтрашнего утра они не расстанутся.

Полина вспомнила, что в полночь под бой курантов загадала себе Олега. Если не до конца жизни, – на такое надеяться глупо, – то просто надолго. Она загадала встретить следующий Новый год с ним. Пока же у них были два дня вдвоем, а на третий она уехала к Нонне.

Подруга встретила Полину шумно, жаловалась на праздничное переедание, слишком самостоятельных детей, на все соглашающегося мужа (ему все равно, что ли?) и на то, что лучший ученик их музыкальной школы заболел за день до отчетного концерта, и без него концерт был «не тот». Полина вновь окунулась в знакомый и любимый мир, по которому всегда скучала, если долго не приезжала.

Душевный разговор, как водится, завелся ближе к полуночи, когда появилась возможность уединиться за много повидавшим на своем веку круглым столом.

Полина весь вечер рассматривала веки своей крестницы – оранжево-зеленые, яркие, переливающиеся – и подумала, что Женя более сдержанна в макияже. Она сама по себе очень… яркая девочка. Вслух же сказала:

– Похоже, сейчас в моде совершенно космический макияж, юность экспериментирует, зрелость на такое уже не способна.

– Заметила, да? – оживилась Нонна. – Цвет называется «Драконова отрада», мне заказали, показали сайт, и я там зависла… Господи, я совсем отстала от жизни, рассматривала тени, боялась промахнуться. Весь последний год кажусь себе классической мамочкой из фильма или книжки, которая покупает странные вещи в цветочек не того фасона. Но с тенями, кажется, угадала.

Подруга вздохнула. Полина начала чистить мандарин. Как хорошо, что у нее сын. Она бы с тенями точно промахнулась, потому что «Драконову отраду» отмела бы сразу. Как такое вообще можно на глаза наносить? Но крестнице… шло. Выходит, не такая уж Полина прогрессивная мать, каковой всегда себя втайне считала. Выходит, прогрессивная мать – это Нонна.

– Как ваша великая любовь? – спросила Полина, разламывая мандарин и отдавая половину подруге.

– Продолжается, – мрачно ответила Нонна. – Еле полугодовую контрольную по математике написал, а собрался в строительный. Как его возьмут с такой математикой? И, главное, нет чтобы влюбиться чуть позже…

– Позже – это когда? Под самые ЕГЭ? – уточнила Полина. – Или во время поступления? А, может, на первом курсе, когда идет адаптация к вузу? Или прямо к сессии?

Мандарин оказался сладкий, но с косточками, поэтому на салфетке скоро образовалась горка из косточек.

– Ты чего такая язвительная?

– Прости. Просто я думаю, что для любви не бывает подходящих и неподходящих моментов. Она приходит и все. И чаще всего – совершенно не вовремя. Моему вон диссертацию защищать, а он, как мне кажется, голову потерял.

– Безответно влюбился?

– Да вроде ответно.

– Тогда что тебе не нравится? Девочка не та?

Полина съела свою половину мандарина и теперь принялась разрывать ярко-оранжевую кожуру на мелкие части.

– Не знаю, – ответила тихо. – Я не в восторге. Нет, это не ревность матери, и девочка… девочка умненькая, с характером, красавица. Да и Данька ей нравится, я же вижу…

– Тогда что? Что тебя пугает?

– Меня пугает… – Полина методично складывала кусочки кожуры один на другой, строила башню. – Меня пугает, что, если… или когда она его бросит… Данька не переживет. Она поломает ему жизнь.

– Но почему она должна его бросить? Что, если наоборот – это он ее бросит? Данька у тебя еще тот любитель девчонок, опыт расставаний у него побольше, чем у нас с тобой. И вообще, ты не думала о том, что, может, они не расстанутся? Может, они тебе еще внуков в подарок принесут?

– Про внуков я как-то не думала, – согласилась Полина. – Ладно, это просто материнские страхи. Как у тебя, только у тебя про ЕГЭ, а у меня про диссертацию.

– Защитит он свою диссертацию, вот увидишь, – произнесла Нонна таком уверенным тоном, что ей сразу же захотелось поверить. – Чайник поставить?

– Поставь.

Часы как раз показывали первый час ночи. Самое время для чаепития.

Полина поднялась из-за стола и, пока Нонна доставала кружки, выбросила мандариновую шкурку и косточки. Ей хотелось рассказать про Олега, про то, что в ее жизни появился мужчина, с которым хорошо. Впервые хорошо с тех пор, как Полина рассталась с Андреем. Но она не знала, как начать этот разговор, решила, что начнет за чаепитием, однако, когда на столе появился стеклянный чайник, лимон на блюдце и шоколадные конфеты, разговор снова вернулся к Дане.