Субъект. Часть четвертая

Напоминание о яблоке укоренило мое предположение, где я однажды мог слышать эти слова. Самая первая встреча с нейрохирургом в Айсберге. Когда мы спорили, можно ли читать мысли… Но как… Причем здесь это…

– Вы… Ты – Август Полкомайзер? – глупо вырвалось у меня.

– Кто? – рассмеялся человек, внешне совершенно непохожий на усопшего нейрохирурга, и рассмеялся. – Что ты еще здесь придумал? Хватит. Игра окончена. Я пришел за тобой.

Окончательно запутавшись, я адекватно понял только последние слова, отчего мои мысли прояснились, а ладони стали угрожающе приподниматься. Он заметил это, и устало покачал головой. За стеклами очков мелькнуло сочувствие.

– Я представляю, как это выглядит со стороны. Должно быть, ты думаешь, что я очередной злодей. Или еще какой антагонист… Но я здесь, чтобы помочь тебе.

– Помочь? – тихо переспросил я. – Как тогда со съемками фильма?… А сейчас ты пробил моей головой стену дома…

– …чтобы сразу показать, что сопротивление здесь бесполезно, и мы не возвращались к этому вопросу после, – терпеливо пояснил он.

– Но как ты смог… Они скопировали мой геном и внедрили в тебя мои…

– Ты ограничиваешь себя, – слегка закатив глаза, громче прежнего продолжал он, перебив мое невнятное бормотание, – собственными же правилами игры… Я же в этом, ты уж прости, острой необходимости не вижу.

– …и метеорит сынициировали… Как дурака…

– Какой метеорит? – со вздохом переспросил он, как если бы его престарелая, впавшая в маразм матушка, делилась подозрениями о слежке за ней внеземным разумом.

– Разуй глаза! – не выдержав, сорвался на крик я, и мой палец взметнулся в небо. – Это по-твоему что?! Ваша подстава?! Хотели меня этим заманить?! Что ж, у вас получилось…

Он скептически окинул взглядом по-прежнему заслоненное необъятной тенью небо и снова покачал головой.

– Не знаю… Приманка это твоего злодея Паукамайзера… Или же очередной повод для героического подвига… Но у меня нет желания это выяснять. Совсем скоро ты и сам поймешь, что это не имеет ровно никакого значения. Просто мне нужно найти нечто уж совсем очевидное, – он внимательно обводил взглядом дома, придирчиво растоптал у себя под ногами камешек от обломков разбитой плиты. Лениво оглянулся на людей, которые окружили нас кольцом. Их лица выражали злобу и недоверие, но они уже не нападали. Отвернувшись, он снова уставился на небо. Я тоже поднял голову, пытаясь прочувствовать, где сейчас находится метеорит. Где-то там точно было нечто массивное, неохватное, но почему оно до сих пор не упало на нас…

– Да, – наконец произнес этот человек, – возможно, ты этого не знаешь… Вероятно… Да, это будет наглядно…

– О чем ты?

Он опустил взгляд на меня. На лице читалось мрачное удовлетворение.

– Мне бессмысленно что-либо объяснять сейчас. До тех пор, пока сам не усомнишься, ты не поверишь ни единому моему слову. Так что просто следуй за мной.

– Куда?

– На север, – он медленно вознесся над людьми и улицей, – север же у тебя в той стороне?

– Ну а где еще… Постой! Но зачем нам туда?!

– Объясню по пути… Давай шевелись! Я не хочу торчать здесь долго…

Я с тревогой еще раз посмотрел на темное пятно в небе, за которым где-то застыл гигантский метеорит.

– А как же… С ним же надо что-то сделать…

Человек, зависший в воздухе, мягко улыбнулся.

– Ты все еще не понимаешь, да… Никуда он не денется. Поверь. Всё, полетели за мной…

Воздух засвистел в ушах, сбрендивший город с застывшими людьми стал подо мной уменьшаться. Творилось что-то невероятное. Что же здесь происходит… Этот человек, копия того, кто меня однажды жестоко обхитрил, летел в нескольких десятках метров, то и дело нетерпеливо оглядываясь.

– Не отставай! – крикнул он. – Иначе как я попаду туда, где ты еще сам не появился…

Не вполне осмыслив эту странную формулировку, я таки нагнал его и, перебивая мощный встречный ветер, проорал:

– Зачем мы туда летим? Там Айсберг.

– Айсберг?! Это что?!

– Организация ученых ублюдков!

– Ясно… Ну давай уже, не тяни… Где этот твой Айсберг?

– Он очень далеко! На северном полюсе!

Сквозь промозглые облака и сильные порывы ветра мне почудилась смазанная усмешка на его устах.

– Я сказал что-то смешное?

– Обычно худшее, что в них есть, прячут в пустыне или на дне океана… Или в пещере… Или даже, бывает, в пирамидах… Но еще реже, на северном полюсе… Но все индивидуально. Зависит от личных фобий…

Где-то рядом в тучах высвободился разряд, в проносящуюся под нами землю ударила ослепительная молния.

– Ну-ну! Полегче! – прикрикнул он мне. И в самом деле, гром разразился точь-в-точь момента моего крайнего замешательства после его слов. Недоуменно помолчав, я выкрикнул:

– Кто ты вообще такой? Как тебя звать?

– Доктор Брозэф!

– Брозеф?

– Броз-эф, – педантично поправил он, – английская З… Кончик языка чуть высунут из-под зубов, когда произносишь…

– Ты, говоришь, доктор, – негромко, даже скорее самому себе сказал я. Только сейчас до меня дошло и внутри зародилось крайне неприятное предчувствие, которое я в упор отказывался замечать. Сам же Брозэф моей последней реплики, вроде бы как не услышал.