Субстанция времени

– Во-вторых, вы забыли в такси свои перчатки! И водитель нас заколебал своими звонками!!! Мы его ждали на работе до 22.00, он так и не смог приехать… Так что выручайте сами свои кружевные прибамбасы…

Катерина Яковлевна поняла, что день еще не закончился, и что утраты еще не все нарисовались, но валерьянка взяла своё и всю ночь моложавой О-ГО-Гошке снились кожаные перчатки с черной сеточкой и атласными розами, которые сами ходили по улицам города в поисках своей хозяйки. При этом откуда-то пахло потом и солдатскими портянками. Утром запах не исчез, а Катерина Яковлевна обнаружила на кухне открытую банку калинового варенья.

Ближе к обеду в актовом зале главного офиса, где устанавливали стулья для совещания в суете и суматохе, телефонный звонок от немытого водителя не был громом среди ясного неба. Он обещал подвезти перчатки через полчаса. Прошли и полчаса, и час, и два, и когда генеральный подводил итоги квартала, сигнал от водителя в актовом зале, в полной тишине, прогремел как бой курантов в новогоднюю ночь. Катерина быстро нажала на отбой и замерла как перед плахой. Генеральный очень не любил звенящих телефонов. Связаться с водителем не удалось, когда была такая возможность, так как он не брал трубку, а когда главный вызвал Катерину Яковлевну к себе в кабинет, водила опять нарисовался, после чего несчастная женщина отослала водителю смс: «Выбросите перчатки вон прямо в окно, и забудем об этом инциденте!!!». Никто не знает, как поступил водитель, но для Катерины Яковлевны десятое ноября 2016 года стало днём открытия в себе самой – самой себя. Оказывается, ничего не бывает у живого, пытливого, желающего жить и творить, ума: неизменным навсегда, и еще заматерелым, закостенелым и непригодным к обучению. Чем старше становишься тем любовнее относишься к мудрости, тем легче отделяешь главное от второстепенного, мелкое от крупного и важное от пустяка. Даже, что удивительно, от того, что в молодости выбило бы тебя из седла и привело в бешенство, сейчас в милом, чудесном возрасте: бальзаковский умножить на два – это, вместо бешенства, дарит человеку гомерический хохот и прекрасную еврейскую мудрость: «Господи, спасибо, что взял деньгами!!!». А из оставшейся сережки с бриллиантиком она сделала себе памятное колечко, на котором выгравировала улыбающиеся губы и надпись: «Ку-ку!».

Кризис

Игорь Вячеславович вошел в кабинет и запер дверь изнутри. Недовольство собой, какой-то общий дискомфорт, злость и даже ненависть ко всему на свете могучей рекой разливались внутри грудной клетки и выплескивались из глаз искрами, способными поджечь всё что угодно. Конечно, в этом не последнюю роль сыграл алкоголь. Небрежно прокрутил ручку окна, чуть её не сломал и распахнул настежь створки. Вдохнуть полной грудью свежий воздух не удалось, так как мимо окна текла нескончаемая колонна автомобилей, заполнявших трассу до отказа. Бампер в бампер они стояли у перекрестка в ожидании зелёного света.

– Как же много пьют москвичи! По радио говорят, что одних только пробок на улицах столько, что это затрудняет движение автотранспорта! – злобно продекламировал вслух сам себе старый анекдот Игорь Вячеславович.

Угораздило же родиться в Международный день восьмого марта, и хотя сегодня не круглая дата, его беспрерывно поздравляли и из года в год иронизировали на тему мужского конца и женского начала. Почему-то именно сегодня всё страшно надоело. Говорят же актеры в фильме устами простых людей: «Так надо жить, несмотря на все трудности, а грустно станет – водочки выпьем». Но почему-то именно сегодня воплощение этого тезиса в жизнь вызывало абсолютно противоположное действие. После двадцати пяти глотков виски вместо веселья возникла печаль, потом грусть, потом – тоска. Несмотря на теплые, душевные слова директора, зава по экономическим вопросам, и даже неплохую премию в связи с сорокапятилетием, захотелось спрятаться и больше никого не видеть. Всё казалось фальшивым, неискренним, банальным, надоевшим, на душе «скребли кошки», как будто случилось что-то плохое.

– Выпьем за то, чтобы твои удовольствия стали твоими привычками! – не унимался Михал Михалыч, зав по хозчасти. Он отрывался по полной, сыпал анекдотами и шутками направо и налево:

– Минздрав был прав! Никто и не спорит! От Парижа до Находки с водкой лучше, чем без водки! От Тилички и до Плиски лучше водки только виски! – у него очень хорошая память на такие вещи, откуда они у него берутся?

Рядовой сотрудник Мила, двадцатипятилетняя «мышь серая», подкладывая в тарелку Игоря селедку под шубой и подливая виски в его опустевший стакан, прошептала:

– Улыбка у вас не настоящая. Глаза грустные. Это потому, что вы никого не любите, Игорь Вячеславович.

Стоя у окна и вдыхая выхлопные газы, он вспомнил этот шепот, и смысл этих трагических слов медленно доплёлся до его сознания.

– Вот дура. Глупая, не красивая, а туда же. Анализирует окружающий мир. Видит больше, чем надо. Мымра чёртова!

Ему стало так больно и обидно, что увлажнились глаза. Дверную ручку рванули, и бас зава отделом Егорова пророкотал:

– Неужели ушёл?