Суд Блека И Джека (СИ)

— Остаётся только искать выход отсюда. Наверху нас ждут толпы мелких злых дройдов, готовые разорвать нас. Там, вроде, есть дверь, хоть и слабо различимая в этом ужасе ржавчины и мусора.

«O» оповестил нас о высокой влажности и нагрузке на фильтрацию воздуха в скафандре. Хоть ИИ и показывал сносные показатели по кислороду и углекислому газу, анализируя каждый вдох через фильтр, снимать шлем не хотелось. Несоразмерно огромная дверь для такого помещения, и правда, не особо выделялась среди разрухи. Древний, как сам дредноут, рубильник покрылся ржавчиной и белёсой плесенью. Взявшись рукой за рубильник, Саймон дёрнул его вниз. Сирена и зажёгшаяся красная лампочка оповестили, видимо, всех на этом корабле об открытии данной двери. С громким скрежетом и заеданием створки двери разошлись в стороны, открывая нам проход дальше в неизвестность.

Похоже, нелёгкая занесла нас в грузовой трюм, или нечто похожее, ибо монструозность видов поражала. Огромные краны, покрывшиеся ржавчиной и густым покровом мха, вся нижняя часть была затоплена водой, из-под которой люминесцировал мох, подсвечивая жидкость бледно-голубым цветом. Множество ящиков и контейнеров занимали десятую часть грузового трюма, оставляя непростительно много свободного места. Так же покрытые ковром растительности, замерли изваяниями громадные грузовые роботы и экзокостюмы для погрузки негабаритных грузов. На вид они здесь настолько давно, что вряд-ли будут приветствовать нас. Светился не только мох, но и кучкующиеся в группы странные грибы, озаряя всё находившиеся вокруг алым светом, некоторые издавали пульсации в световом спектре. Дотронувшись рукой до одного из таких грибов, я заставил его съежиться и замигать, соседи рядом с ним подхватили светопредставление. Как только рука была убрана, странная форма жизни вернулась к изначальному состоянию. Искусственного света тут не осталось, все светильники плотно заросли мхом и другой растительностью, зато взамен давали достаточно света, чтобы не включать фонарик. Полустёртые обозначения секций и рядов для грузов давали понять, это один из множества секторов грузового трюма на дредноуте.

— Сэр, есть небольшая электромагнитная активность. Излучение исходит от данных форм жизни, — ИИ высветил логи анализов и проверок. Эти грибы вырабатывали небольшое количество электричества. Биоэлектричество, мать его!

Может, они перерабатывают его из кислорода или воды, либо просто кто-то пустил корни так глубоко, что дошёл до силового кабеля, и теперь заряжает всех сородичей дармовой энергией для существования. Биология данной растительности явно отличается от земной или той, которую я встречал на других планетах. Взять образец для исследования, что ли? Оторвут ведь с руками в продвинутых секторах. Только вот не об этом думать нужно, а как выбраться отсюда живым и относительно здоровым, хотя бы на голову, тело уж, как-нибудь, само справиться со сломанными костями и ранами. Поломанный разум не склеишь и не зашьёшь, даже сильный Псионик слабо поможет тому, кто лишился рассудка. Из груды обломков того, что раньше было целостным зданием, трудно воссоздать былое, не говоря уже о чём-то лучшем.

— Это странное место, — ступая по светящемуся мху, произнёс Саймон.

— Ты когда-нибудь раньше видел что-нибудь подобное?

— Именно такие виды, нет. Есть предположения о совершенно неизученных мхах и грибах. Если попробовать вывести данный вид в лаборатории, а после на других планетах, это приведёт к новому витку селективной агропромышленности, — в чём-то он был прав, организмы производящие биоэлектричество способны на многое, не говоря уже о скрещивании с более полезными растительными организмами.

— Скорее всего, дело в Пси-фоне. Если такого нет нигде, то и вывести в лаборатории их не будет возможности, нет ни людей, ни устройств, способных поддерживать такой фон, как на дредноуте. Но, если то, что мы ищем, окажется прототипом оружия или устройства, которое способно на это, — я на секунду задумался, — то шанс на это очень велик. Использовать его в мирных целях, только СГБ это не нужно, так ведь? — Саймон даже не удосужился ответить. На риторические вопросы отвечать не имело смысла, и так все всё знали. Служебная собака, готовая за похвалу выполнить любой приказ, даже самый бесчеловечный.