Суд над Сократом (Сборник исторических свидетельств)

ПОСЛЕСЛОВИЕ СУД ПОТОМКОВ

Заметки на календаре эпох

Посмертная реабилитация Сократа произошла не так уж скоро, и конечно, носила не юридический, а общественный характер. Ученики Сократа разбрелись в разные концы небольшого (по нашим меркам) греческого мира, основали собственные философские школы: Эвклид — в Мегаре, Федон — в Элиде, Аристигш — в Кирене; Антисфен жил в порту Пирей. По достоверным сведениям, Платон после казни учителя долго путешествовал, потом вернулся в родной полис, и в 387 году основал Академию… Особенно прославились Аристигш — родоначальник гедонизма, философии наслаждения (и телесного, и духовно-возвышенного), и Антисфен — от него берет начало противоположное направление, киническое, смысл которого в максимальном ограничении своих потребностей и желаний. Имена последователя первой философской ветви Эпикура и второй — Диогена Синопского, того, что "жил в бочке", известны всем… Разумеется, основным философским движением стал объективный идеализм Платона, а потом учение Аристотеля. К теме "реабилитация Сократа" названные события имеют прямое отношение: все ученики так или иначе стремились восстановить справедливость, доказать невиновность Сократа, неправедность его обвинителей и недругов. Особенно много в этом отношении сделали Платон и Ксенофонт, чьи защитительные сочинения уже знакомы читателю.

"Нет пророка в своем отечестве" — эта вечная истина подтвердилась и в нашем вечном сюжете. Признание, распространение и даже канонизация идей Сократа и их автора начались не на земле Аттики, а в других государствах и краях Греции, где при жизни Сократа никогда не видели (впрочем, он вообще был "домоседом" и путешествовать не любил). Впоследствии, спустя столетия, пылкие почитатели — из лучших намерений — создали множество изящных сказок о раскаянии и покаянии афинян (Диоген Лаэрций, с. 232). По другим версиям-мифам троица обвинителей была казнена разгневанным народом без суда и следствия (Диодор Сицилийский); Плутарх в присущей ему тончайшей и занимательнейшей литературной манере повествует, как опамятовшиеся граждане возненавидели Анита с присными, не давали им огня, отказывались мыться с ними в одной воде, т. е. в общей бане и плавать в том же бассейне, так что злодеям ничего не оставалось, как удавиться… (Плутарх "О зависти и ненависти", гл. 6). Исторический анализ говорит о другом; например, очевидно, что Ксенофонт совершенно иначе писал "Воспоминания", если бы массовое мнение в Афинах в отношении Сократа "перестроилось"; не преминул бы, конечно, поведать об этом и Платон в одном из "сократических" диалогов. Есть сведения (речь Лисия XXII, Ь), что в 387 году Анит был жив (и здоров?) и занимал немаловажную должность хлебного пристава; однако самым убедительным доводом, что Сократ еще долго представал для среднего афиняна фигурой одиозного нарушителя законов, является речь знаменитого оратора Эсхина (345 год, через 50 с лишком лет), где он, походя, замечает: "Афиняне, вы казнили софиста Сократа за то, что он воспитал Крития, одного из Тридцати, низвергших демократический строй" (1,173). Опытный ритор никогда бы не поплыл против народного мнения…

Возвращение Сократа в родной город "богоравным" мудрецом состоялось после потери Афинами независимости в 338 году, и наверное, не в один день чудо свершилось, а когда до "масс" дошла та простая истина, что теперь — в политическом и моральном унижении — им остается ухватиться только за свое великое прошлое, наполненное тенями знаменитых мужей. К этим мужам причислили, конечно, и "софиста" Сократа, которому поднесли чашу с ядом их отцы и деды… Вполне возможно, что тогда повсеместно прославленному уже мыслителю и был воздвигнут памятник, о котором сообщает Диоген Лаэрций.

В бесконечно долгий эллинистический период[216] Сократа ждала счастливая судьба; он был одним из немногих, кто не подвергался отрицанию и, тем более, новому, посмертному суду. Причин тому несколько; ну, ставшая с дистанции времени столь зримой несправедливость казни; еще то, что его учение пришло к потомкам через высоко чтимых Платона и Ксенофонта, пришло как бы в своих избранных, лучших страницах; а самое важное то, что его учение не было системой, "растущей" из одного корня-идеи. Его учение — это высокие заповеди, его учение — это высокоморальная жизнь и смерть. Именно поэтому его любили и постоянно ссылались на него столь разные люди, как Аристотель, Эпиктет, Цицерон[217], Сенека или Плотин… Каждый, разумеется, стремился подкрепить свою философию цитатами из Сократа, трактуя их на свой лад.