Суд Проклятых

— Шиффс, вы сделали вероятностный расчёт для сектора Эклектики? — Директор сегодня выглядел особенно задумчивым, и даже позволял себе слабости, характерные для долгого ношения человеческого тела. Он поглаживал своими длинными пальцами бороду клинышком, выросшую на подбородке буквально за ночь, и иногда вздыхал. — Мне необходима раскладка сил для противостояния…

— Разумеется, господин Директор, — легонько поклонился Шиффс, скрывая ухмылку на тонких губах. — Всё готово, и данные загружены в ваш личный информаторий, код «Песок». Разрешите отбыть в биомедицинский сектор для проведения инспекции… э-э, стандартных мероприятий?..

Про себя он ругнулся услышанными где-то на местных линиях связи словами, негодуя по поводу неслучайной оговорки.

Но капитан-директор не заметил слов своего подчинённого, продолжая изучать данные из оперативных сводок и виртуальных зондов.

— Да-да, помощник, идите, идите… — он взмахнул рукой, поместив свой тощий зад в мерцающее облачко-кресло, и разворачивая полотнища экранов. — Не забудьте посетить главного Инженера, у него были какие-то вопросы по сектору, который ранее возглавлял доктор Маттершанц…

Шиффс поклонился чуть глубже, и немедленно покинул помещение, подумав в тщательно огороженном внутреннем пространстве: «Всюду этот Маттершанц, куда не посмотри… Однако, не навестить ли мне отстойник со стазис-капсулами? Сдаётся, там найдётся нечто, что может решить проблему сосланного любимчика Директора. Раз и навсегда…» Он прекрасно понимал, что «навсегда» — это очень долгий срок, и планировал провести его с максимальной пользой для себя и своего самомнения.

В сияющем белом свете, заполнявшем простиравшийся в бесконечность зал биомедицинского сектора, открылся участок, покрытый темнотой и густыми тенями, особенно выделявшимися в общем сиянии. Тёмные пятна побледнели, пульсируя, и распались на мелкие точки, растворившиеся в воздухе, явив взору Шиффса ряд блестевших серым металлом округлых капсул высотой в два человеческих роста. Их непрозрачные бока были украшены причудливой вязью на одном из языков Первого мира, и рядами переливавшихся драгоценных камней, огранённых или имевших первозданную форму. Помощник капитана скривился, и медленно двинулся вдоль стазис-саркофагов, с трудом разбирая сложные завитки надписей:

— Антигона… Протей… Прометей… Нет, не то… Деметра… Астарта… Химера, — Шиффс остановился, и потёр руки совершенно человеческим жестом, сухо шелестнув полами одеяния, в которое был укутан. — Химера… Ты-то мне и нужна!

Он тщательно проследил, чтобы вокруг сформировалось и закрепилось маскировочное поле, и начал долгую процедуру вывода капсулы из стазиса. Пока пальцы бегали по драгоценным камням, касаясь их в строго заданной последовательности, помощник Директора вспоминал о прежних временах, когда его только ввели в экипаж Центральной пирамиды, и познакомили с обязанностями и должностными инструкциями. Тогда ещё не было Маттершанца, а преобразования миров проводились одно за другим, каждый день… Флот сновал по Вселенным, словно стремясь находиться одновременно везде и всегда, и переходы-галереи обзорного зала в центре каждого корабля заполняли люди и нелюди — кто в телах, драпированных в мягкие полотнища, кто в энергетической форме, кто в машинной… Никто и никогда не смел стать на пути, будь он неладен, у Первых. «Да, изгнанников. Да, отверженных. Но — не побеждённых и несущих Свет, причиняющих добро и изменяющих пространство и время!»

Шиффс проверил данные капсулы, и ускорил темп нажатий на камни, его пальцы словно размазывались от скорости. Мысли тоже скакали, словно ужаленные.

«Когда я прибыл сюда в первый раз, здесь были только Прометей и Астарта. Они были из Первого Мира, и добровольно ушли в изгнание, а потом — и в тесное вместилище саркофагов. Снаружи может пройти миллиард циклов, и пирамида пролетит сквозь мириад миров, но внутри не минет и секунды… А они всё так же будут раскрывать свои рты в замёрзшей навеки гримасе боли и страха — стазис очень болезненная процедура. Но это их выбор».

Потом сюда стали ссылать. Нечасто, и только особо ценных специалистов — чтобы можно было отключить поля, достать, использовать, и поместить обратно.

А спустя какое-то время пришла она. Химера. Сочетающая в себе Свет изначальный, свойственный людям Первого Мира, Тьму окружающих пространств… и Хаос, вечный и неделимый.

Капсула тихо щёлкнула, и по её боку прошла тончайшая волосяная ниточка-щель, испускающая пар и лучики сияния. Потом вся передняя часть саркофага растворилась в воздухе, открыв взору Шиффса стройное тело женщины, замершей в расслабленной позе отдыхающей нимфы.

«Я уже и забыл, как она прекрасна, — Шиффс с трудом удержался, чтобы не облизнуть губы. Слишком много человеческого, слишком много тела… — Надо помнить, что Химера ещё и смертельно опасна. Она не скована никакими ограничениями, и не имеет сдерживающих факторов, кроме одного — подчинения Золотой Пирамиде».