Суд волков

– Этим мы Морвилье не скомпрометируем, – заметил тот.

Продолжив поиски, Жереми нашел еще один листок:

Дано мэтру Кантену Лафуа пять ливров и десять денье за службу в декабре 1469 года.

Монсомер, дворецкий в особняке Трей, на Пре-о-Клерк.

Жереми выглядел очень довольным.

– Пре-о-Клерк принадлежит университету, – сказал он.

Франсуа не скрывал своего скепсиса.

Поскольку они так и не поели, им пришлось поужинать сыром, орехами и свежим инжиром. Они открыли новую бутылку, сохранив отравленное вино как улику. Затем растерлись арникой. У Франсуа был подбит глаз, на руке у Жереми красовался кровоподтек.

На следующий день Жереми чуть свет отправился выяснять, кому принадлежит особняк Трей. Ближе к полудню в особняк Дюмонслен зашел командир стражников. Вид у него был мрачный. На допросе повар заявил, что Бернар де Морвилье, регент университета, поручил ему отравить Франсуа и заплатил за это; сам же он в свое время служил у Морвилье поваром. Офицер кисло взглянул на Франсуа и сказал:

– Вы знаете, кто такой Бернар де Морвилье? Франсуа кивнул.

– Ваше дело трудно будет вести.

– Но вы ведь не откажетесь от своего донесения? – спросил Франсуа.

Тот недовольно хмыкнул.

– Вы же понимаете, в чем тут загвоздка. Как бы там ни было, вам следует подать жалобу в городскую управу. Если вы этого не сделаете, вашего повара вздернут без промедления.

Разумеется, все это не облегчало идущую полным ходом работу над устройством печатни.

В полдень вернулся торжествующий Жереми.

– Как я и подозревал, особняк Трей принадлежит Бернару де Морвилье! – воскликнул он.

Франсуа кивнул: его по-прежнему пугало обвинение, которое он собирался предъявить. В канцелярию городской управы он подал жалобу на попытку отравления неизвестным лицом через посредство повара Кантена Лафуа, не называя пока Бернара де Морвилье, чтобы не вспугнуть его раньше времени. Затем он решил найти адвоката. Не зная никого в Париже и не имея возможности с кем-нибудь посоветоваться, он вспомнил имя, упомянутое Жозефом в рассказе о суде над Жанной: Бертран Фавье.

Адвокат принял его тепло. Но когда Франсуа изложил свое дело, поморщился.

– Мой юный друг, я очень хочу вам помочь, но должен предупредить, что мы вряд ли поднимемся выше вашего повара, который будет повешен и так, если его уже не вздернули. Пьер де Морвилье – советник короля, а прежде был хранителем королевской печати. У него множество высокопоставленных друзей, он обладает огромной властью, и мало кто из судей осмелится вызвать его недовольство. Кроме того, мы столкнемся здесь с главной проблемой нашего правосудия: можно доказать виновность Бернара де Морвилье в королевском суде, можно даже отправить его в тюрьму, как это было в случае с д'Эстутвилем, но, поскольку он клирик, королевский суд его судить не имеет права. Понимаете?

Франсуа кивнул:

– И все потому, что король отменил Прагматическую санкцию.

– Именно так. Только университет может судить своих. Вы не передумали?

– Нет, – сказал Франсуа. – Одно лишь то, что виновник будет назван, сделает его бессильным.

– Хорошо, – сказал Фавье. – Вы подали жалобу?

– Да.

– На кого?

– Я не назвал Морвилье.

– Вы очень догадливы, мой юный друг. Это разумная осторожность. Засим, какие у вас имеются доказательства?

Если не считать признаний Кантена Лафуа, Франсуа располагал немногим: он предъявил первый документ, расписку аптекаря с улицы Бутбри.

– Это хорошо, – сказал Фавье, – но будет еще лучше, если у нас будет протокол допроса в городской управе.

Он повернулся к своему клерку:

– Эмар, дружок, отправляйтесь немедля в управу и возьмите заверенную копию допроса Кантена Лафуа, повара из особняка Дюмонслен, арестованного там вчера вечером и допрошенного сегодня утром.

Это был тот самый клерк, Эмар Фландрен, который помогал Фавье во время суда над Жанной.

– Есть у вас другие доказательства?

Франсуа смотрел на него, не отвечая.

Фавье улыбнулся:

– По выражению вашего лица я понимаю, что есть, и вы не решаетесь вручить их мне, ибо боитесь, что магистратура окажет на меня давление и, если называть вещи своими именами, попытается купить меня. Я прав?

Франсуа по-прежнему молчал.

– Хорошо. Дайте мне только взглянуть на них, и я их верну.

Франсуа вытащил из кармана второй листок. Фавье спросил, кому принадлежит особняк Трей.

– Бернару де Морвилье, – ответил Франсуа.

– Ого! – воскликнул адвокат. – Это становится интересно!

Он улыбнулся и провел пальцем по обрезу бумаги.

– Сей документ может стоить сьеру де Морвилье головы!

Храните его со всем тщанием.