Суд времени. Выпуски № 01-11

Кургинян: Значит, я хочу сказать одно — как Вы считаете, вот эта … вот эта метафора «пациент» и все прочее — она относится к демократической культуре? Она допустима? Вы могли бы произнести ее во Франции, например, сказать, что французское общество — это больной, который должен пройти через определенный период? Вот Вы можете услышать это в устах французского, израильского, британского политика? В какой стране мира в принципе фраза, метафора, о том, что нужен болезнь и хирург, да?…

Млечин: В Англии в 60-х и 70-х годах — на каждом шагу — «больное общество».

Кургинян: «Больное общество» — это не вопрос хирургии. Считаете ли Вы, как человек, как женщина, у нас когда-то говорил Галич «как мать заявляю, как женщина», правомочной саму метафору, которую Вы применили? Она демократична?

Юдаева: В отношении экономики… в отношении… я это применила…

Кургинян: В отношении общества.

Юдаева: …в отношении экономики. Я сказала, что советская экономика была больна. Сейчас, я уверена, что это можно сказать, вот конкретно сейчас, в отношении, например, экономики и состоянии бюджета Греции, да, и там сейчас проводятся, в общем, очень похожая и по силе, и по влиянию на общество операция. То же самое сейчас происходит в Великобритании…

Кургинян: Общество поддерживает эту операцию?

Ясин: Конечно.

Кургинян: Прекрасно.

Юдаева: Общество…

Кургинян: Значит, общество должно твердо знать о том, что с ним делают.

Юдаева: Ну, послушайте, греческое общество точно так же сейчас возмущается…

Кургинян: Вот греческое общество вам покажет, когда вы захотите с ним операции проводить без его спроса. Так вот, смысл заключается в том, что когда общество, не спросясь его, начинают хирургическим образом оперировать, оно раз и навсегда понимает, что вы обещали ему демократию, но дали что-то совершенно другое. Потеря демократии и дискредитация ее непоправимы ничем. Ничем. Это было сделано. Это было сделано в этот момент. И Вы это развиваете.

Ясин: И в этом виноват Гайдар?

Кургинян: Конечно.

Ясин: А у Вас совесть есть?

Кургинян: Как… как это у меня…

Ясин: Это просто интересно.

Кургинян: А у Вас?

Ясин: Мне просто интересно.

Кургинян: А у Вас?

Ясин: Я этого не говорю.

Кургинян: Как?

Ясин: Я… я аплодирую Вам, когда Вы говорите, что нужно… нужна демократия.

Кургинян: Ну, поймите же…

Ясин: Но почему Гайдар?

Кургинян: Вы же даже, по-моему, действительно…

Ясин: Почему все на Гайдара?

Кургинян: Послушайте, Вы даже действительно, по-моему, не понимаете, что в результате реформ Гайдара навсегда…

Ясин: Я подозреваю, я подозреваю, что я понимаю гораздо больше, чем Вы думаете.

Кургинян: Хорошо. Я хочу спросить Геращенко, может быть, я чего-нибудь не понимаю, — скажите, пожалуйста, больного прооперировали или ему отрезали ноги? Больного прооперировали или ему отрезали ноги? Скажите мне правду, я хочу жить в этой стране, хочу дальше в ней развиваться.

Геращенко: Мне кажется, он был не больной, у него просто был сильный насморк.

Кургинян: И что с ним сделали?

Геращенко: А ему отрезали ногу.

Кургинян: А ему отрезали ногу. Если можно, Вы, специалист высшего класса по этим вещам, я все время чуть-чуть как бы…

Геращенко: Резать ноги?

Кургинян: Нет, не по ногам. Вы, как специалист высшего класса, раскройте Вашу метафору. Раскройте ее, пожалуйста. Раскройте ее экономически.

Геращенко: Вы знаете, если вот серьезно говорить о Гайдаре Егоре Тимуровиче, его, так сказать, месте, времени, то, на мой взгляд, нельзя вот выделять его как по существу исполнительного премьер-министра, хотя он эту должность почти не занимал, забывая о том политическом как бы сценарии или развитии,…

Сванидзе: 10 секунд, Виктор Владимирович.

Геращенко: …который был у нас в стране. И вот на фоне этого, естественно, Гайдара, я думаю, власти России…

Кургинян: Прошу передать еще 30 из моего заключительного слова.

Геращенко: …подталкивали, подталкивали зачастую к скоропалительным и непродуманным решениям.

Сванидзе: У Вас есть еще, у Вас есть еще 30 секунд.

Кургинян: Я прошу передать время мое. Прошу передать мое время.

Геращенко: И, во-вторых, я считаю, команда вокруг него была командой идеалистов и мечтателей. Там специалистов не было. Возьмите одного из Ваших (Ясину — прим. стен) предшественников Нечаева. Ну, что он понимал…

Руцкой: В области экономики.

Геращенко: …в области экономики и планирования? Еременко ему говорил: «Послушай, Андрюша, я тебе не то, что лабораторию, я тебе лаборантку не могу доверить», который был его директор и руководитель его диссертации.

Сванидзе: Спасибо, спасибо. Сторона защиты может задать вопрос свидетелю обвинения.