Суд времени. Выпуски № 35-46

Материалы по делу.

Из статьи российского журналиста Михаила Барабанова: «Новый тренд русской оборонной политики в виде обращения к закупке вооружения и военной техники на Западе может превратить Россию в ближайшее десятилетие в крупнейшего импортера вооружений среди постсоциалистических стран, включая государства Центральной и Восточной Европы, ныне входящие в НАТО.

По оценке Центра анализа стратегий и технологий (Центр АСТ), только в ближайшие два года возможно заключение Министерством обороны России контрактов на закупку на Западе систем вооружений минимум на 4 млрд. евро. Сюда войдут контракты на прямую закупку либо лицензионное изготовление четырех французских универсальных десантных кораблей типа Mistral проекта судостроительного объединения DCNS, до 3000 итальянских легких бронированных машин IVECO LMV, израильских беспилотных летательных аппаратов разработки Israel Aerospace Industries, а также ряда других систем.

Суммарный объем возможных контрактов (как на прямые закупки, так и на создание совместных предприятий, приобретение лицензий и проведение совместных НИОКР) на приобретение западного вооружения и техники в интересах Вооруженных сил России в предстоящие пять-шесть лет (до 2015–2016 годов) можно оценить цифрой до 10 млрд. евро».

«Продавец стал покупателем». Журнал «Независимое военное обозрение», 2010.

Михаил Барабанов — главный редактор журнала Moscow Defense Brief

Кургинян: Возникает вопрос на засыпку: если раньше у нас был ВПК, который как бы объедал, да? В этом же «самое страшное»? И деньги, которые мы давали этому ВПК, мы же не какому-то «чудовищу ВПК» давали — мы давали нашим инженерам, рабочим, да? И они что-то строили. Теперь мы будем давать эти деньги французским инженерам, израильским инженерам, инженерам других стран. То есть мы будем кормить их, а не себя.

И второй вопрос: «Из 62 атомных подводных лодок осталось 12, из 32 сторожевых кораблей — 5, из 17 эскортных боевых кораблей — 9, в строю — 3, по боевым возможностям ВМФ России в 2002 году уступал иностранным флотам на Балтике — шведскому в 2 раза, финскому — в 2 раза, германскому — в 4 раза, на Черном море — турецкому — в 3, флоту США — в 20 раз, флоту Англии — в 7, флоту Франции — в 6. К 2015 году в составе ВМФ России сохранится не более 60 подлодок и кораблей 1-го и 2-го ранга, по 15 на флот, и почти все устаревших образцов. К этому времени флот США должен увеличиться до 300 кораблей этих же классов». И так далее.

Скажите, пожалуйста, вот я бы хотел цитируемого и очень мною уважаемого господина Шлыкова спросить. Скажите, пожалуйста, Вам как профессионалу с блестящим военным опытом от всего этого не страшно? Вы посвятили всю свою жизнь этому делу, Вы понимаете, какая реальность маячит за этими цифрами?

Шлыков: Нет, мне не страшно.

Кургинян: Ну, понятно.

Шлыков: Я верю в поиски асимметричного ответа, если экономические силы не равны. Просто надо думать, как ответить вот на это превосходство в условиях тех ограничений и развала экономики, который сейчас.

Кургинян: И скажите, пожалуйста, всё-таки лучше кормить своих инженеров или чужих?

Шлыков: Вопрос конечно аксиоматичный — лучше своих кормить. Но…

Кургинян: Так в чем же дело? Почему эти миллиарды не дать своему ВПК?

Шлыков: Вы понимаете, а почему тогда наши чиновники и руководители ездят на «мерседесах», а военнослужащие должны использовать старое, несовременное оружие?

Кургинян: А почему нельзя сделать современное?

Шлыков: Это вопрос сложный. Потому что развален ВПК.

Кургинян: Развален?

Шлыков: Развален.