Суд времени. Выпуски № 01-11

Млечин:Значит, нестрашная была цепь, значит выпускали.

Нагорный:Но цепь была…

Млечин:Но согласитесь, что выпускали. Вы вышли.

Нагорный:Цепь была, и это была позорная вещь, потому что никогда парламент не окружают войсками. Это было сделано по команде Ельцина…

Млечин:Никогда парламенты не пытаются привлечь на свою сторону воинские части, не требуют, чтобы они изменили воинской присяге и выступили против своих командиров.

Нагорный:Во-первых, парламент никого не пытался привлечь…

Млечин:Да неужели! А разве господа Баранников (Виктор) и Дунаев (Андрей) не звонили и не просили: «Приезжайте сюда, товарищи! Все на помощь!» Вы не слышали этого?

Нагорный:Я не был в кабинете Баранникова или еще кого…

Млечин:А где вы находились, расскажите нам?

Нагорный:Вы знаете, я находился на третьем этаже в Комитете по международным делам. Я так же был на том же третьем этаже в кабинете Хасбулатова. И там не было офицеров, там практически…

Млечин:Может, Вы там видели баркашовцев или приднестровцев — вооруженных бандитов?

Нагорный:Приднестровцев было 8 человек, а баркашовцев было человек 25, и они были у входа…

Сванидзе:Время истекло, к сожалению.

Млечин:Это были бандиты. Благодарю Вас.

Сванидзе:Леонид Михайлович, я должен сказать, что свидетель мог быть абсолютно не в курсе переговоров Баранникова и Дунаева с кем бы то ни было.

Млечин:Я просто поинтересовался.

Сванидзе:Прошу Вас, Ваша сторона, представьте своего свидетеля.

Млечин:Сергей Александрович, мы никак с Вами не закончим эту беседу. Могу Вас попросить?.. А мы сейчас его допросим в связи с другими обстоятельствами. Можно было обойтись без применения оружия? И если нельзя было, то кто виноват?

Филатов:Когда прошел референдум, то, честно говоря, у нас как будто бы огромный груз свалился с плеч, и мы считали, что наступило время, когда мы можем вместе вновь пойти на договоренности. И первый шаг, который Ельцин сделал — вот референдум прошел 26-го, а 27-го он собрал губернаторов и представил проект новой Конституции. Предложили мы ему это сделать на конституционном совещании с участием огромного числа граждан и, прежде всего, конечно, Верховного Совета и Съезда народных депутатов. На первом заседании мы увидели дикую обструкцию, когда Хасбулатов выступил против, фактически Верховный Совет покинул конституционное совещание. И началась, в общем-то…

Млечин:А не потому ли это они сделали, что они просто не хотели расставаться с депутатскими значками, с этими атрибутами власти…

Филатов:Я далек от этого, честно говоря, но дальше ведь что произошло. 12-го июня мы приняли проект новой Конституции на конституционном совещании, и очень важно было, чтобы его одобрили на законодательных собраниях, на Советах, как говорят, в регионах. Что делает Верховный Совет? Тогда у них была вертикаль, и они все Советы отпускают в отпуска. И собирают в Парламентском Центре свои совещания, где публично, перед камерами телевидения, начинают публичные оскорбления президенту, вплоть до того, что показывает Хасбулатов, что он этим (жест пьяницы) занимается, и так далее, и так далее. То есть обстановку вновь начинают, несмотря на то, что референдум показал общественное мнение, кто на какой стороне находится и о чем болеет народ…

Млечин:То есть референдум все-таки хотел, с Вашей точки зрения, избрания нового парламента?

Филатов:Ну, в общем, так, да. Там однозначно совершенно было это сказано.

Сванидзе:Можно? Можно?

Филатов:И когда мы к осени подошли, к осени подошли, мы поняли, по тем законопроектам, которые готовились, по той атмосфере, которая накалялась, что в декабре месяце будет вновь атака на президента, ограничение его полномочий, скорее всего, так мы предполагали. И тогда неминуем, в общем, новый конфликт. Но это все время мешало главному. Понимаете, ведь главное состояло в том, что мы должны были делать реформы. У нас не было денег, поэтому нам важно было получать кредиты. Чтобы эти кредиты можно было получить, в стране должна быть нормальная атмосфера. И это все клубком вот таким было, и они это понимали.

Сванидзе:Сергей Александрович, Ваше мнение: можно было еще и еще раз пытаться договариваться или нет?

Филатов:Формально — нужно было, без всякого сомнения. Но фактически это было невозможно.

Сванидзе:Спасибо. Я предоставляю возможность для заключительного короткого слова по сегодняшнему дню слушаний обеим оппонирующим сторонам. Сторона защиты, прошу Вас.