Суд времени. Выпуски № 12-22

Сванидзе:Наталья Алексеевна, ну я вам…

Нарочницкая:…злодея из Робеспьера и Кромвеля, и вдруг из

Сванидзе:…я вам про…

Нарочницкая:Сталина одного сделали вселенского зла

Сванидзе:Наталья Алексеевна, я вам про наших детей, а вы мне про западных коллег.

Нарочницкая:И детям надо говорить, что революционный проект…

Сванидзе:Да плевать на западных коллег! Сто тысяч раз!

Нарочницкая:революционный проект стоил нам очень дорого…

Сванидзе:Спасибо.

Нарочницкая:Он расчленил русский народ на квазигосударств и мы потом рассыпались, мы истребили в безумной классовой борьбе за какую-то абстрактную человеческую идею очень много друг друга, мы ослабили себя перед лицом неминуемой в любом случае гитлеровской агрессии, но тем не менее, наша победа и наш вклад, и наши действия были единственно правильные, если мы вообще как данность берем то,

Сванидзе:Спасибо, Наталья Алексеевна, спасибо большое.

Нарочницкая:…что у нас была революция и мы стали другими.

Сванидзе:Спасибо

Нарочницкая:Вот теми другими, какими мы были, лучшего мы не могли сделать.

Сванидзе:Спасибо.

Нарочницкая:И сделали все-таки, и победили.

Сванидзе:Сейчас короткий перерыв, после которого мы продолжим наши слушания.

Сванидзе:В эфире «Суд времени». Сегодня третий день слушаний по теме: « Пакт Молотова-Риббентропа — путь к началу Второй мировой войны или необходимая передышка для СССР?» Леонид Михайлович, ваша возможность задать…

Млечин:Ваша честь, я готов принести себя в жертву… Свидетель произнесла два взволнованных монолога и очень ясно обрисовала свою позицию, поэтому давайте сэкономим время…

Сванидзе:Нет, былине монологи, а просто свидетель отвечала на мои вопросы и…

Млечин:Да, я страшно благодарен и позиция совершенно обрисована, поэтому…

Сванидзе:Да.

Млечин:Я готов пожертвовать собой…

Сванидзе:Тогда ваша возможность высказать тезис…

Млечин:Благодарю вас.

Сванидзе:…обратиться к своим свидетелям.

Млечин:Благодарю вас, да. Конечно, господи, послов посылают даже к людоедам, и послы там приходят и кланяются, да, и о чем-то говорят. Но это одно дело. А когда ты дружишь с людоедом, это совсем другое, когда заключаешь договор о дружбе с нацистской Германией, с фашистской страной, ты знаешь, с кем ты имеешь дело и подписываешь договор о дружбе. Тут что-то другое. Это — текст Совместного заявления советского и германского правительств от 28 сентября 39 года, где речь идет о дружественных отношениях между двумя странами. Я просто хотел сказать: «о дружественных отношениях»! Самое потрясающее произошло во время второй беседы…

Риббентроп, министр иностранных дел Германии вновь прилетел тогда в Москву и беседовал со Сталиным. И Сталин ему сказал — вот это я цитирую точно по записи: «Если Германия вопреки ожиданиям попадет в тяжелое положение, то можете быть уверенными, что Советский Союз придет на помощь Германии и не допустит, чтобы Германию удушили. Советский Союз заинтересован в сильной Германии». Риббентроп приехал и рассказал это, и в Берлине ему не поверили. И посла немецкого в Москве попросили придти к Молотову и попросить копию советской записи беседы. И она была представлена, и там было написано то же самое. В Берлине не поверили, что Сталин фактически предлагал нацистской Германии помощь в том случае, если она будет терпеть поражение в войне. Теперь, если позволите, я попрошу свидетеля, Андрея Сергеевича Маслакова, философа, и мы с ним поговорим как раз на вопрос о нравственности. Скажите, Александр Сергеевич, тем не менее, нравственность — не самое главное, что играет роль в мировой политике, но может быть, Сталин был прав: черт с ним — дружим с нацистской Германией — это полезно для страны. Вот полезно это оказалось и или не полезно?

Андрей Маслаков, кандидат философских наук, доцент МПГУ, исследователь истории Советского Союза 1930–1940 гг.:Ну в какой-то степени ответ на этот вопрос здесь был уже дан сторонами, насколько дало это возможность подготовиться, которая была, действительно, я здесь согласен, неизбежна. Но здесь вопрос немножко в другом… Наталья Николаевна совершенно справедливо поставила эту проблему — насколько вообще можно говорить о…

Млечин:Наталья Алексеевна.