Суд времени. Выпуски № 35-46

Млечин:…под властью диктатора. Как это страшно и к чему это привело нашу страну. Спасибо.

Сванидзе:Спасибо. Прошу Вас, Сергей Ервандович. Сторона защиты, актуализируйте тему.

Кургинян:Первое, что кажется очень важным, это как много можно сделать, когда тебе трудно, когда ты вдохновлен победой и когда ты готов сражаться. Вот просто посмотреть на то, что удалось сделать, из какого чудовищного положения страны вышла тогда.

Говорить при этом, что люди, которые вывели ее из этого положения, были пустыми или беспомощными, невозможно. Да? Потому что как-то странно происходит в противном случае, вроде как… А сейчас-то что? Сейчас тоже вроде положение тяжелое, из него вывести страну никак не могут. И что — те люди были такие пустые, но страну вывели из того положения, в котором она находилась. А положение было кошмарное.

Итак, в чем урок тогдашних событий? Как именно тогда выводили страну? Сколько было на этом пути горького, прекрасного, великого, ужасного? Как сравнить это все с мировым опытом? Что беспрецедентного мы сделали тогда такого, что не делал никто в мире и которое потом назвали «русским чудом»? Что именно, какие ошибки мы допустили? Как сделать, чтобы эти ошибки были точно взвешены, чтобы не было не преувеличений, ни преуменьшений этих ошибок? Как сказать правду о собственной истории так, чтобы на ее примере можно было гордиться и учиться, чтобы она была для нас ориентиром на будущее и чтобы она помогала нам все время…

Сванидзе:Время.

Кургинян:…верить в самих себя, в свою страну, в то, что эта страна может выходить из самых сложных, из самых тяжелых ситуаций? Вот в чем актуальность темы.

Сванидзе:Спасибо. Сейчас короткий перерыв, после которого мы приступим к слушаниям

Сванидзе:В эфире «Суд времени». Мы начинаем наши слушания по теме послевоенного восстановления. Первый вопрос сторонам — «Почему и как союзники СССР во Второй мировой войне превратились в противников?»

Пожалуйста, сторона обвинения. Леонид Михайлович, Ваш тезис, Ваш свидетель.

Млечин:Мне представляется, что после 9 мая 1945 года наша страна оказалась в уникальном положении. И сейчас это даже трудно представить, но из войны Советский Союз при всех ужасных потерях, трагедиях вышел державой номер один, государством номер один. И мне кажется, это был даже момент такой уникальный в том смысле, что не существовало никакой реальной военной угрозы для Советского Союза. А кто мог ее представить? Германия была уничтожена. Франция и Англия фактически как империи не пережили эту войну. Соединенные Штаты поспешно выводили войска из Европы, шла демобилизация и демилитаризация. Китай еще не представлял вообще никакого интереса для Советского Союза. Это было, мне кажется, уникальный момент у истории нашей страны. И мне кажется, что если бы была тогда, в тот момент другая власть, более разумная и более толковая, то положение Советского Союза на карте земного шара и в последующие годы другим. У нас не было бы такого количества врагов и мы бы не потратили такого количества ресурсов зазря.

Я хотел бы побеседовать на эту тему с Олегом Витальевичем Будницким, доктором исторических наук, представляющим здесь Институт российской истории Академии Наук.

Олег Витальевич, ну как же так произошло все-таки, что мы были в таком идеальном, с моей точки зрения, положении? И очень быстро начинаются у нас в стране разговоры о военной опасности, о множестве врагов, окружающих нашу страну. А Сталин оставил нам страну, уже просто окруженную кольцом врагов.

Будницкий Олег Витальевич, доктор исторических наук, профессор ГУ-ВШЭ, ведущий научный сотрудник ИРИ РАН.

Будницкий:Во-первых, надо иметь в виду, что союз был вынужденным и в союз вступили те страны, у которых…

Млечин:Союз во время войны?

Будницкий:Во время войны, конечно, да. И вступили те страны, у которых были принципиально разные представления о том, как устроен мир и как этот мир должен жить дальше. Во время войны, имея общего врага, эти противоречия, вообще-то, были убраны. После войны они всплыли, что называется. Был, конечно, шанс, небольшой, но был, как-то изменить политику, как-то найти ту точку, которая позволила бы при всей разности воззрений жить, ну, если и не дружно, то во всяком случае, и без вражды. Но, увы, это шанс был упущен. Здесь обе стороны сделали определенные шаги. Но, видимо, те шаги, которые сделал товарищ Сталин, были, так сказать, больше в направлении конфронтации. И это проявилось в той политике, которая проводилась в Восточной Европе, ведь условием, по которому, в общем-то, Советскому Союзу был отдан если не контроль, то скажем, некое влияние над Восточной Европой, было проведение свободных выборов. Нигде это, конечно, сделано не было. И в общем, в Польше, финальная точка — Чехословакия, февраль 1948 года, было сделано так, что у власти оказались коммунистические или прокоммунистические правительства.

Млечин:Извините, я Вас прерву на секундочку.

Будницкий:Да.