Суданская роза

Несколько мгновений думаю и собираюсь мыслями, но снова не могу сдержать слез и вместо ответа, начинаю рыдать с удвоенной силой. Влад утягивает меня в свой черный «Гелендваген».

Пара глотков минералки и бумажные платочки приводят меня в относительный порядок.

- Да тут проблемы с летней практикой. И характеристикой, - шмыгаю носом и пытаюсь подобрать наиболее подходящие слова.

- Подробней. Ты забила на практику или что?

- Нет, я должна была ее отрабатывать в приемной одного депутата. Меня к нему распределили. Все было… ну почти нормально. Он конечно ко мне клеился, но я делала вид, что не понимаю. Короче, не обращала внимание. А сегодня надо подписывать дневник практики и давать мне характеристику в деканат. Он сказал, что напишет мне ее только в том случае, если я сегодня отправлюсь с ним на ужин в загородный клуб. Ну, ты сам понимаешь, на что он намекает.

- Понял, - тихо выдавливает Влад, - давай свой дневник. Как фамилия депутата? Его приемная в этом здании?

- Да, - неуверенно киваю я, - фамилия Пеструхин, приемная на втором этаже, кабинет в самом начале. Только он сейчас не один, с ним еще несколько человек его охраны, по виду, те еще уголовники.

- Что он должен сделать? Подписать дневник и дать характеристику? Только это?

Впервые вижу, как Влад злится. Сейчас он напоминает взбешенного зверя, который неслышно готовится к молниеносному броску.

Киваю.

- Жди в машине. Я скоро, - бросает Влад и захлопывает машину. Слышу, как он дистанционно, с брелка, блокирует двери. Видимо, чтоб я никуда не выбралась, пока его нет.

Возвращается через пятнадцать минут без видимых повреждений. Уже хорошо.

Протягивает дневник и листок с характеристикой. На лице играет довольная улыбка и я не могу оторвать глаз от ямочек на его щеках.

- Лови, отличница! Это тебе прощальный подарок от Пеструхина.

- Влад, но как? – от ошеломления я не могу подобрать слов и замолкаю на половине фразы.

- Для каждого найдутся свои аргументы, - спокойно усмехается Влад и заводит двигатель, - а сейчас кое-куда прокатимся, тебе явно надо развеяться.

Заинтригованная, я не задаю вопросов. Но отчетливо понимаю, что когда Влад говорил про «свои аргументы» в его голосе явно слышалась неприкрытая угроза.

Ошарашенно листаю дневник практики и вчитываюсь в те фразы, которыми изобилует моя характеристика. И думать боюсь, с помощью чего Влад сумел убедить Пеструхина рассыпаться в таких комплиментах той, которая ему отказала в свидании с интимом.