Судьба

Львица какое-то время молча изучала его. Он был профессионалом, и его способности могли оказаться полезными в их поисках Фитеруса. Но она не доверяла его мотивации. Робин ускользнул от эльфов Таранаса практически сразу, как они вернулись в лагерь. Он не хотел, чтобы они помогли тогда, почему же хочет помощи сейчас? В своей обычной непосредственности, она задала ему этот самый вопрос. Он ответил прямотой на прямоту.

«Как вы собираетесь поступить с колдуном?» — спросил Робин.

Ее глаза сузились. — «Я собираюсь заполучить его голову до того, как он сможет причинить больше бед».

«Мой контракт требует вернуть его в Кхури-Хан живым». — Она начала было спорить, но он поднял руку. — «В контракт можно внести изменения».

Сахим-Хан больше заплатил бы за живую жертву, чтобы наказать ее. Но две встречи со смертью за несколько дней поколебали стойкую решимость Робина. Он рассказал им о нападении духов, что он мог бы вечно блуждать в этих туннелях, если бы не его заколдованные очки. Они не только могли найти след живого существа, но и позволяли ему видеть в абсолютной темноте. Как бы то ни было, он два дня находился в подземной ловушке, и все это время напряженно размышлял. Робин пришел к выводу, что может либо отыскать Фитеруса, либо выжить в Инас-Вакенти. Для выполнения обеих этих задач требовалось больше одного эльфа, не важно, сколь тренированного, действующего самого по себе.

«Я согласен, что этот маг слишком опасен, чтобы брать его живым», — закончил Робин. — «Все, что я прошу, это исчерпывающих доказательств, которые я смогу предъявить Сахим-Хану, что Фитерус в самом деле мертв».

«Два уха и хвост тебя устроят», — с невольной иронией ответила Кериан.

Два эльфа, оба кагонестийцы, хотя столь разные, пожали руки, и Львица нашла свой маленький отряд значительно усилившимся.

Теперь, когда они выбрались из густого подлеска, она захотела провести быструю рекогносцировку. Продираясь сквозь заросли, они потеряли след. Робин предложил снова отыскать его, так как из всей группы был самым отдохнувшим. Остальные трое устроили привал, разделив бутыль с водой. Им не пришлось долго ждать. Охотник за головами вернулся и заявил, что обнаружил след.

«Фитеруса?» — спросила Кериан.

Он покачал головой. — «Нет, эльфа, которого он захватил и заставил помогать ему. Я везде узнаю отпечатки рваных сандалий Фаваронаса».

Кериан поперхнулась водой. — «Фаваронас? Он здесь и живой?»

«Два дня назад был, когда были оставлены отпечатки». — Робин был удивлен, что Львица знала Фаваронаса. Он считал Фаваронаса странствующим ученым.

«Он архивариус Беседующего! Вопрос в том, откуда ты знаешь его?»

Робин сказал, что они повстречались несколько недель назад возле ручья у входа в долину. Какое-то время ученый и охотник за головами путешествовали вместе, а когда Фитерус оставил Робина умирать в душащих объятиях песка, он похитил Фаваронаса. По некоторым признакам Робин заключил, что Фаваронас делал все, что мог, чтобы задержать продвижение колдуна к горе Ракарис, хотя и должен был думать, что Робин мертв, и надежда на помощь была призрачной.

Кериан резко прервала разговор, велев Робину вести их. Когда они добрались до оставленных Фаваронасом следов, она ускорила шаг. Гитантас завязал разговор с Робином, страстно желая сравнить их впечатления от туннелей. Они вдвоем шли впереди, а Таранас с Кериан держались близко позади. Львица упомянула ту роль, которую сыграл Фаваронас во время ее первой экспедиции в Инас-Вакенти. Она думала, что он пропал вместе с остатками ее несчастливого отряда после ее отбытия из долины. Новости Робина удивили ее. Выносливые закаленные в битвах ветераны погибли, а неопытный любящий комфорт библиотекарь выжил.

Причуды судьбы.

* * *

Столпившись в своих импровизированных укрытиях, эльфы в ужасающей тишине слышали медленные приглушенные шаги снаружи. Лампы погасили, чтобы не привлекать внимание. Некоторые эльфы, более храбрые или более любопытные, чем их товарищи, выглядывали сквозь небольшие прорехи в ткани и созерцали удивительное зрелище. Между палатками шествовали мертвецы, освещаемые лишь светом звезд.

Призраки были костлявыми и одеты в простые сорочки или кильты. Их лица были зеленовато-бледными, с темными провалами на месте глаз. Они шли мерной поступью, медленно вращая головами вправо-влево, как будто что-то искали. Стоя снаружи крепко запертых от них пологов палаток, некоторые рыдали и стонали, заламывая руки. Другие грозили кулаками в ночное небо или царапались в палатки призрачными руками. Некоторые ползли, скребя руками в землю, чтобы продвигаться вперед. Хотя эльфы и слышали топот многочисленных ног и шорох ползущих, никто из духов не оставлял отпечатков в пыли.

Время от времени один из призраков издавал громкий вопль, словно получившая смертельный удар жертва. Эти леденящие кровь крики заставляли эльфов отпрянуть от смотровых отверстий к центру укрытий, где они утешающе цеплялись друг за друга. Нация, выстоявшая против ярости кхурских кочевников, была парализована армией призраков.