Судьба

– У дяди Родика такие же волосы и шляпа, как у того смешного дядечки, а ещё шарф как наше одеяло.

– Я ничего не понимаю. Шарф как одеяло? – недоумённо переспросил Игорь.

– Дина имеет в виду иллюстрации к книжке «Вот какой рассеянный». Если бы ты, папа, читал своей дочке Маршака, а не рассказывал о каких-то там ненормальных психиатрах, ты бы знал, на кого похож твой бывший однокурсник!

– Слышал бы тебя сейчас Фрейд! – возмутился мой муж.

– Я бы и при нём повторила то же самое! – хмыкнула я, довольная тем, что двусмысленная тема нашего разговора свернула на безопасную тропинку. Нашего папу хлебом не корми – дай поговорить о психике человеческой.

– Я спать хочу! – громко заявила Дина, чуткий барометр наших с Игорем отношений. – И две сказки на ночь!

– А не жирно ли тебе будет, дочь?

– Неа! Про дядюшку Зигмунда расскажешь мне ты, папочка, а про дядюшку Родика – ты, мамулечка!

– Вот теперь и твой приятель удостоился чести попасть в сказку, – я подмигнула мужу. – Так и быть, ребёнок, будет тебе две истории! Папа начнёт первым, а я пока руки помою и переоденусь. Кстати, а у тёти Ляли тебе сегодня весело было? Не скучала?

– Мама! – вспомнила Дина. – Оказывается, у Натки тоже папа есть! Живой!

– Да, Сонь, представляешь, Эльдар за дочерью приехал, в Америку зовёт!

– А ты его знаешь, что ли? – удивилась я.

– Кто же не знает Эльдара Адашева?

– Я не знаю! – в один голос воскликнули мы с дочкой.

– Стыдно, девочки, стыдно!

– Да кто он такой? Психиатр, что ли?

– Он музыкант, а точнее – всемирно известный баритон. Сейчас работает в Нью-Йорке, куда, собственно, и приглашает свою старшую дочь.

– Старшую? Значит, у Ренатки есть ещё братья-сёстры??

– Куча! Он же татарин, сама понимаешь…

Я была поражена. Мало того, что Ляля никогда не упоминала о статусе своего бывшего мужа, так ещё и о многочисленном его семействе я узнаю впервые. Да, не скучно день заканчивается!

– И что теперь будет, Игорь?

– А что будет? Поедет моя ученица учиться в Штаты. Никакой трагедии, одни только положительные эмоции.

– А как же Ляля?

– Ну и Ляля, возможно, с ней. А что, тебя это не радует?

– Ну почему же… если им там будет лучше, чем в России… – углубляться в тему мне не хотелось. – Ладно, я в ванную, а ты постарайся не очень стращать ребёнка на ночь своими баснями!

– Я прослежу за этим – не переживай, мамочка! – Дина взяла отца за руку.

Как только в этой маленькой головке помещаются такие взрослые выражения, в очередной раз удивилась я. А всё книжки! Дина научилась читать в четыре года. Как-то сразу она миновала период детских сказок, переключившись на более серьёзные произведения – той же Астрид Линдгрен, к примеру, или Алексея Толстого. А недавно я видела в её руках повести Куприна, и этот факт меня даже чем-то напугал. Но не отбирать же у ребёнка книжку только потому, что это не вписывается в общепринятые правила: дети должны читать детскую литературу. Отсутствие до недавнего времени телевизора в нашем доме тоже, конечно, сыграло свою роль. А также довольно обширная библиотека – отец Игоря был книгоманом, и сейчас в наших книжных шкафах можно найти произведение на любой вкус – от Мопассана до братьев Стругацких…

– Кстати, на выходные поедем к бабушке Тане! – вспомнила я.

– Ура! – взвизгнула радостно Дина. – Папа, ты слышал?

– Слышал, слышал… – в голосе мужа я уловила некоторую растерянность.

– Игорь, если у тебя дела…

– Все мои дела связаны только с вами, мои дорогие! – быстро проговорил он и звонко поцеловал дочь в пушистую макушку. – Конечно же, поедем, о чём разговор! Тем более мы не были у них уже тысячу лет…

– Игорюня, ты хотел поработать, да? – я заглянула в его глаза. – Над диссертацией?

– Ничего я не хотел!

– Ну я же вижу! Дина, доченька, ты иди пока в комнату, мне папе что-то сказать нужно. Он скоро придёт.

Дождавшись, когда за ребёнком закроется дверь, я продолжила:

– Игорь, мне не нужны такие жертвы! Ты и так всё это время не отходишь от нас! А я же понимаю, что главное для мужчины – вовсе не домашние дела, а самореализация. Ну, у нас же с тобой всегда так было, вспомни!

– Сонь, мне в тыщу раз важней вы с Динкой, чем какая-то там самореализация, честное слово! – он взял меня за руку. – Послушай меня… Мы с тобой никогда не говорили об этом… В тот день, в тот чудовищный, страшный день меня словно в прорубь с головой окунули. Видно, правду говорят – не было бы счастья, да несчастье помогло. Так вот, оно мне помогло, да ещё как! Я совсем другими глазами взглянул на себя, на жизнь свою, на тебя с Динкой… Я понял, что неправильно жил. Нехорошо. Вот и созрело во мне решение – изменить линию своей судьбы. Исправить то, что возможно ещё исправить, и постараться сделать счастливыми самых дорогих мне людей. Надеюсь, что я не совсем поздно спохватился. Как ты думаешь?

– Игорь… – его слова о судьбе заставили меня вздрогнуть.

– Сонечка, я вижу, что тебе всё ещё больно говорить об этом. Прости меня, родная! Обещаю, что больше никогда не заставлю тебя страдать! Никогда!