Судьба

– В моем мире есть только один путь, Кейт. Я предлагаю его тебе, потому что уверен в своих чувствах. Если ты пойдешь со мной, если я покажу тебе свой мир, назад пути не будет. Это обязательство свяжет тебя навечно.

– Об-обязательство? – слово застряло у нее в горле.

– Верность моей семье и мне. Тому, кто мы есть и что из себя представляем. Ты узнаешь, где и как мы живем… И секретность должна быть превыше всего остального.

Кейт на мгновение задумалась. Семья Уильяма была сердцем мира вампиров, и она понимала, что пытался донести до нее Уильям. Крейны были недосягаемы в своей важности, и не могли позволить себе рисковать.

– Я понимаю.

– Это также подразумевает обязательства в наших отношениях. – Кейт моргнула, и разум усиленно заработал, а сердце забилось быстро-быстро. Уильям упивался этим звуком. – Если ты не уверена, в своих чувствах ко мне, или в том, что у наших отношений есть будущее, лучше не ехать. Потому что, если примешь решение, раскаиваться будет поздно. Все или ничего. Тебе решать.

Кейт посмотрела на озеро. Вода была спокойной и казалась темным неодушевленным холстом, несмотря на дующий по поверхности легкий ветерок. Она думала о том, что Уильям только что сказал ей. Оценивала важность и вес его слов. Он был совершенно искренен: показал ей дверь, открыл ее перед ней и объяснил, что ожидает ее по ту сторону. Решение оставалось за ней.

Кейт обхватила себя за локти и сделала несколько шагов по берегу. Она чувствовала присутствие Уильяма, а также то, что он держался на расстоянии, позволяя и ей собраться с мыслями.

Кейт закрыла глаза и представила себя без него. Представила свою прежнюю жизнь в компании старых друзей. Представила, как прилагает все усилия, чтобы забыть события последних недель. Как живет день за днем, не видя его лица, не чувствуя его улыбки на своей коже, поцелуев на руках.

Девушка резко распахнула глаза. Боль была невыносимой.

Все или ничего, сказал он ей.

Синяя таблетка или красная.

Она улыбнулась про себя при этой мысли.

Повернувшись к Уильяму, она встретилась с его ярко-голубыми глазами, устремленными на нее. Неподвижными, выжидательными… напуганными. Кейт вздохнула и букву за буквой произнесла:

– Все.

– Ты уверена?

– Я хочу поехать с тобой.

55

Неделю спустя.

Изящные двери распахнулись, и пара дикарей грубо затащили ее в комнату. Перед ними оказалась очередная дверь, еще более вычурная, чем предыдущие, и один из ее тюремщиков постучал в нее костяшками пальцев.

Страх ледяной хваткой сдавил ей горло, когда по ту сторону двери раздался голос:

– Войдите.

Безо всяких церемоний ее втолкнули внутрь. Дверь снова закрылась за ней.

Комнату два освещал огонь, который горел в камине. Ей захотелось осмотреться, но смелость, казалось, покинула ее.

Она затаила дыхание, когда из кресла поднялась фигура, и силуэт замаячил на фоне яркого пламени. Он неспешно пошел к ней, звук шагов нарушил пронзительную тишину. Когда он остановился около нее, тишина вокруг стала казаться такой же сдавливающей, как земля, которой засыпают могилу.

Нервы ее были на пределе, но она не подняла головы и осталась стоять на коленях там же, где упала. Темный мраморный пол был начищен до блеска, и она отражалась в нем, словно в зеркале. Она увидела, как он по-джентльменски предложил ей руку. Вскинув голову от удивления, она наконец осмелилась посмотреть ему в глаза. Во взгляде его читалась улыбка.

Она взяла его за руку и позволила помочь ей подняться, пытаясь понять, почему он до сих пор не убил ее.

Он поднес ее пальцы к своим губам и поцеловал их, не сводя взгляда с ее лица. Внезапно глаза сверкнули дьявольским блеском, и он отвесил ей пощечину.

– Ты не заговоришь, пока я не позволю, не будешь есть, пока я не попрошу, и не переступишь порог этой комнаты без моего приказа. Потому что, если ты ослушаешься меня, если снова бросишь мне вызов, будешь молить о том, чтобы гореть в адском пламени взамен того, что я для тебя устрою. Это понятно?

Она кивнула, не отрывая глаз от земли.

– Это понятно, Амелия? – прошипел он.

– Да.

– Да?

– Да, милорд, я поняла, – покорно ответила она, сознавая, что ее жизнь или смерть зависели от этого ответа.

Он пробежал глазами по ее телу, и лицо его удовлетворенно смягчилось. Он погладил Амелию по щеке, по которой ударил ее минутой ранее, и повернулся, возвращаясь в свое кресло. На ходу он легким движением поправил манжеты рубашки и платиновые запонки.

– Почему ты меня прощаешь? – рискнула спросить Амелия, все еще ожидая, что блестящая сталь может повиснуть над ней в любой момент.

– Возможно, ты мне еще понадобишься. Кроме того, с тобой приятно проводить время. – Он посмотрел на вампиршу. – Ты знаешь, как доставить мне удовольствие, Амелия, я ценю это в тебе.

Жестом он велел ей подойти ближе, и она немедленно повиновалась. Очень медленно он взял ее лицо в свои руки и поцеловал в подбородок, затем за ухом.

– Что ты почувствовала, когда увидела его? – прошептал он ей на ухо.

– Ничего, – ответила она, не в силах сдержать дрожь в ногах.

– Почему я тебе не верю?