Судьба

Взлетали стены,
суживаясь к солнцу,
и свод, как череп изнутри,
вздымал надбровницы и дуги,
без позолот и мишуры,
лишь щеки пышно надувая,
в серебряные дудочки играют
младенцы-ангелы в раю.
Одеты в ризы кружевные,
стоят надменные святые.
Вот, с книгою в руках,
на пьедестале каменный монах,
и руки, словно клювы
хищной птицы,
терзают вечные страницы,
высасывая ересь из листов.
Лоб затемняют складки капюшона,
и провалились щеки внутрь лица.
Но губы он
не спрячет никуда.
Они сочны,
влажны
и тайно сытость любят
больше бога…
Потомки ручки им целуют,
поклоны бьют
и свечки жгут.

«Любит мое поколение…»

Любит мое поколение
птиц острокрылых,
и поляны, и рощи,
и венцы на цветах
среди листьев зеленых.
С этих растений, наверное,
зодчие древние
брали рисунок, когда строили
Спасскую башню.
А зубцам на Кремлевской стене
форму ласточкина хвоста
дали старые мастера…

О МАСТЕРСТВЕ

В строении Блаженного собора
все повторяется горшок,
рисованный багрянцем.
А из горшка росток,
и вправо лист на черенке,
и влево лист на черенке,
а посредине на стебле
алеет луковый цветок.

ЛЮБА

У женщины русской
свое отношение к травам:
девчонкам они заменяют
игрушки,
а девушки наши
венки и короны
сплетают из листьев зеленых.
А матери
моют и лечат
травою ребенка.
А мудрые бабки
целебность корней травяных
постигают.

А моя современная Люба

рисовала цветы на фарфоре.
Пять лепестков
у незабудки голубые;
и в каждом лепестке —
из синего черта,
и солнце желтое
на донышке цветка,
и в каждом солнце
точка из багрянца.
И сердцем листья
травяного цвета
на золотистых стеблях.
И может,
взгляд тоскующий
на дальней на чужбине
посланник наш
или матрос
на травы русские на чайнике
уронит за вечерним чаем —
и вот прихлынет к сердцу странника
родины прекрасное лицо.

1957

ПЕСЕНКА

Посмотрите-ка в окошко:
лошадь с белою звездой,
с черной гривой под дугой
на базар везет картошку
по колхозной мостовой.

От веселья, словно роза,

вся от воздуха пышна,
возвышалась над конями
бригадирша из колхоза.

И, крутя над головою

конопляною вожжой,
взор бросает соколиный
вдоль по улице рябинной.

Сам колхозный председатель

бригадирше на базар
эту лошадь запрягал.
Сам ворота открывал.

И проехала телега,

восхищенье оставляя,—
переглядывались бабы,
вслед телеге улыбались.

У базара над садами

песни в воздухе играли,
и рябиновые листья
тихо под ноги слетали.

1952

«И заметила луна…»

И заметила луна:
каждый вечер у окна
молча девочка сидит,
на нее — луну — глядит.

От внимания такого

зарумянилась луна.
«Что за милый человечек
из открытого окна
в небо смотрит на меня,
вы заметили, звезда?»

В удивлении звезда…

«И цветет рябина…»