Судьба амазонки

Старуха постоянно хвалила своего постояльца и иногда говорила:

– Ну вот, сыночка себе нашла, а дочка пропала. Что-то не идёт, забыла старуху.

– Так чего ей идти, если сама там целый день торчишь? – отвечал старик.

– Разве таким мамашам малютку надолго оставишь? Напугают девку, чего доброго. Вон недавно Архи вернулась, а малышка в плач. Железом бряцают, потом всё пропитано. Погнала мыться.

– Пусть девочка привыкает, у неё другой жизни не будет, – возражал старик.

– Поживём – увидим, – уклончиво отвечала колдунья и замолкала.

Такие диалоги происходили каждый день и становились традиционными. Берт с интересом слушал лёгкие перебранки и видел, что знахарка не одобряет жизни воительниц. Она старалась оттащить от «драк» хотя бы тех, которые близко подошли к зоне её притяжения. Старая женщина мечтала вывести Хельгу на новую (или старую?) орбиту домашних отношений. Колдунья по доброй воле осталась рядом с ратницами. Ей хотелось помочь этим отчаянным девушкам, рискнувшими бросить вызов устоявшемуся укладу жизни. Они поневоле становились хранительницами своего очага в прямом и переносном смысле. Воительницы смело шли наперекор предопределённой им богами судьбе. Поселенки не искали себе нового защитника-мужчину взамен утраченного, правда, без приданого это было и бесполезно. Они получили надёжную небесную покровительницу и более не нуждались в сторожах. Воительницы обрели уверенность в своих силах, были свободны в недолгой «любви» и вечной ненависти. Они могли мстить за поруганные дома, честь, утраченных близких. Месть сладка, и большинство несчастных имели на неё право. Характеры их переплавлялись и становились прямы, честны и благородны. Другие в городке надолго не задерживались. Спрятаться за спинами подруг в бою невозможно. Луна бдительно следила голубым оком за своими подопечными. Предатели выпроваживались вон. Жалкие крысы, ищущие лёгких путей, продолжали брести дальше, и немногим удавалось прилепиться к более сильным натурам и пить их энергию. Архелия никогда не интересовалась судьбами изгнанных отступников. Колдунья надеялась, что ей удастся вытянуть Хельгу из опасного водоворота, не нарушив равновесия жизни городища. Она забывала, что девушка не была обычной воительницей. Охотница была неотъемлемой частью культа.

Ежедневно отправлялась знахарка врачевать своих подопечных. Девушки в изобилии получали лёгкие травмы и ранения на тренировках. В свободные часы она следила за царственной малюткой. Её мужчины тем временем заканчивали ставить невысокую ограду вокруг маленького жилища. Старик по такому случаю взял короткую передышку от учений. Он самозабвенно копал глубокие ямы под опорные столбы и рассуждал:

– Раз уж жить тут собираемся, надо как следует устроиться.

Берт сидел в тени высокого дуба и отдыхал. Они работали попеременно единственной лопатой. Правда, передышки старика были намного длиннее, чем у молодого человека. Солнце стояло в зените, оно нещадно пекло спину копающего. Юноша давно снял промокшую от пота рубаху и наслаждался ветерком, обдувавшим обожжённые светилом участки тела. Он услышал приближающийся топот копыт первым, встал и начал всматриваться в залитую солнцем даль. От городища к ним молнией неслась невысокая пегая лошадка со всадницей на спине. Хельга была одета в белую лёгкую тунику, перехваченную поясом с золотыми украшениями, на груди горел рубин. Лучи солнца отражались от дорогой «сбруи» девушки и не оставляли сомнений: пожаловала высокая гостья. Терпение Берта было вознаграждено. К нему навстречу летела сама охотница. Много раз юноша, прокравшись к городищу, пытался рассмотреть свою звёздочку наверху сторожевых башен. Безрезультатно. Умиротворение не приходило и тогда, когда Хельга мимолётно появлялась на стенах. Её образ ещё сильнее раззадоривал влюблённого. Потом он пытался представить себе их первую встречу, но детали ускользали за призрачной дымкой будущего. Став реальностью, встреча тянула и пугала его своей определённостью.

Фридберт неохотно принял лопату из рук хозяина дома и в свою очередь склонился над ямой. Лошадь и всадница выросли над его спиной, старик взял под узды норовистую кобылку, хотя в этом и не было необходимости. Хельга легко справлялась со строптивой четвероногой дикаркой. Она подметила знакомые черты в склонившемся к земле человеке. Тщетно всматривалась девушка в лицо копающего, день высветил новые линии и штрихи. Она так бы и не узнала юношу, если бы он не выпрямился и их взгляды не встретились вновь.

– Привет, все живы, здоровы? – обратилась она к старику.

– Порядок, как ты, девочка?

– Тоже не жалуюсь. Давно к вам не наведывалась. Смотрю, загостился ночной прохожий.

Берт был счастлив, что Хельга вспомнила его и даже не стала скрывать их мимолётного знакомства.

– Да, понравились ему наши места… – постарался прикрыть юношу старик. – А ты чего прискакала? Случилось что?

– Архи просит тебя приехать.

– Понадобился опять? Всего-то несколько дней отсутствую…

– Не для обучения девушек поедешь. Надо обсудить предстоящий переход с пленниками.