Судьба барабанщика. Хардроковая повесть

Щёки горели, и во рту было сухо. Я почувствовал себя уставшим, перебрался к себе в комнату и улёгся на кровать. Глубокое безразличие овладело мной, и я уже не думал ни о дяде, ни о старике Якове, ни о всём том обмане, который скрывался за их появлением в моей жизни.

Мелькали обрывки  мыслей, какие-то цветные картинки. Поле, луг, речка. Тиль-тиль, тир-люли! И я опять вспоминаю: отец и я. Он поёт:

Strangers in the night 
Exchanging glances 
Wondering in the night 
What were the chances
«Папа, – говорю ему я, – это замечательная песня. Но это же, право, не рок-н-ролльная!» – «Как не рок-н-ролльная? – и он хмурится. – Ну, вот: ночь, два одиноких существа бредут впотьмах, имя им Добро и Зло. Они таились в земных глубинах и вот выбрались наружу – бороться за Человека. И вдруг – подобная сотрясению вселенских основ встреча этих противоборствующих начал! Всё в ней – и злоба, и отчаяние, и надежда, и вера. Кто победит? Кто будет править миром?.. Как не рок-н-ролльная? Очень даже рок-н-ролльная! О чём же ещё петь в рок-н-ролльных песнях? Ну что? Теперь понял?» – «Да, да! Понял!»
Кто-то быстро тронул меня за плечо. Лениво открыл я глаза и с радостным криком приветствовал Прометея. Отца-Прометея.

– Ты вернулся!? – воскликнул я.

– Ещё нет, – улыбнулся он. – Пока я видение. Но сегодня это произойдёт. Сегодня ты отобьёшь заветный Ритм. Я знаю, он уже звучит в тебе. Ждать осталось недолго.

Сотовый телефон в кармане издал вкрадчивый перезвон. Пришла эсэмэска. «Новые услуги от сотового оператора «Вымпел коммунизма», – гласил её текст. – Комсомольцам и коммунистам смс в два раза дешевле. Беспартийным – в два раза дороже. Подробности по номеру 6010».

Блин, задолбали уже! Я залез в меню и стал удалять все ненужные сообщения. Потом машинально пошарил в справочнике с телефонными номерами. Один из них вдруг заставил меня раскрыть рот от удивления.

«8-900-555-48-64» – глядели на меня обескураживающие цифры. Это тот самый номер! Номер Нины, который она дала мне в парке! И это как раз тот номер, которого я боялся больше смерти!

Так, значит, это искала меня не милиция! Значит, это милая, добрая Нина дала объявление в газету, чтобы найти меня!

Ни усталости, ни головной боли я больше не чувствовал. Нажал на кнопку дозвона и замер в ожидании соединения.

На лестнице меж тем послышались голоса. Это возвращались домой дядя с Яковым. Из Чернигова от «больной бабушки» старик Яков вернулся очень уж скоро. Судя по доносившимся до меня звукам, они тащили что-то тяжёлое. Может быть, дополнительный микшерный пульт? Спустились они сразу же в подвал, в студию.

– Убийцы! Лжецы! Исчадия ада! – прошептал я помертвевшими губами, не в силах больше сдерживаться. – Это вы отправили на тот свет ребят из «Серебряного четверга», это вы задушили Жана Сагадеева, это вы прервали жизнь Анатолия Крупнова. Вы ждёте, что я отобью вам правильный Ритм для прихода на Землю Сатаны, а потом сбросите меня под колёса поезда, и объявите это геройской рок-н-ролльной смертью!? Вот зачем я вам нужен!

В телефоне раздавались длинные гудки. Нина не брала трубку.

– Ну что же ты! – злился я. – Возьми телефон, Нина, возьми его скорее! Ты нужна мне сейчас как никто другой!

Связь прервалась. Ни секунды не медля, я набрал повторный дозвон. Мне надо, надо до неё дозвониться!

Эх, дурак я, дурак! Так вот и такие бывают посланники ада, добрые!.. «Скушай колбасы, булку»… «Кругом аромат, цветы, природа». А праздник – весёлое Первое мая? А гром и грохот Красной Армии?.. Не для вас же, чтобы вы сдохли, плакал я, когда видел в кино, как гибнет в волнах Чапаев!..

Опять обрыв! Да где же ты, Нина! Или, может быть, ты уже сменила симку? Нет, тогда бы не было гудков.

Что делать, что?

А на лестнице вновь послышались шаги. Шли двое. Шли за мной. Всё рухнуло! 

И вдруг телефон зазвонил! Да, заветный наигрыш из проколхарумовского «Рождественского верблюда», установленный звонком на моём телефоне, выдал триумфальную мелодию надежды. «Нина», – горела надпись на дисплее. Она не забыла обо мне, она хочет со мной связаться! Милая, добрая, любимая Нина!

Но шаги приближались. Вот они уже у двери, вот дверная ручка дёрнулась, вот в проём просовывается рука…