Судьба без обязательств

Георгий промолчал. Вдруг подумал про Нинку и удивился легкости, с которой ей поверил. Самонадеянный дурак, решил, что двадцать лет службы в полиции одарили его способностью распознавать ложь не хуже детектора. Опыт у него, сын ошибок трудных! А ведь Нинка шесть лет врала ему, переступала через себя и разыгрывала легкомысленную дурочку, которой приятно поразвлечься с интересным и опытным мужчиной за ипотеку в качестве бонуса. Ни разу не призналась, что любит его и хочет чего-то больше, а главное, он верил девчонке, как себе самому. А теперь бог его знает, кто она такая, он ведь, по сути, был знаком не с ней, а с плодом своего воображения, под который девушка усердно подстраивалась. Так что верить ей, мягко говоря, наивно.

– Я думаю, это тетя Люся написала, – вдруг сказал Алешка.

– Что? Почему?

– Ну ты ж ее уволил.

– Я имею в виду, почему ты так думаешь?

– Она мне несколько раз звонила и просила, чтобы я уговорил тебя взять ее обратно.

– А ты? – похолодел Георгий.

– Я сказал, что не могу. Ты зарабатываешь, ты и решаешь. Ну и полилось… В общем, я такой же, как и вся наша семейка, мы все говно и хлебнем говна.

– А, ясно… – Георгий расслабился. – Слушай, а тебе реально не было жалко, что я ее уволил? Не хотелось заступиться? Ты же ее с детства знал.

Алеша покачал головой:

– Пап, она какая-то противная была.

Георгий потрепал сына по макушке и пошел готовиться ко сну.

Он неподвижно стоял под душем, не обращая внимания, что вода течет гораздо холоднее, чем он привык.

Есть ли вообще смысл выяснять, кто пустил гулять по Сети этот пасквиль? Нужно ли поднимать дело двадцатилетней давности, тревожить память Лизы? Лучше признать свое поражение и подать рапорт, как только кончится отпуск, а пока серьезно заняться поисками новой работы. У него за плечами юрфак университета, двадцать лет беспорочной службы в органах, да неужели он себе место не найдет? Теща, может быть, и не примет его в свою фирму после этой скандальной публикации, а может быть, и примет.

В общем, все кажется безнадежным, пока сидишь и ничего не делаешь, а как только начинаешь шевелиться, сразу появляются варианты.

Кстати, надо позвонить родителям Карины, по ним эта скандальная публикация тоже больно ударила. Одна надежда, что мама с ними связалась и выразила от его имени самое горячее сочувствие. Все-таки это ее лучшие друзья…

Тут в голову пришел почему-то сегодняшний визит к тете Зине. Георгий нахмурился, не понимая, почему воспоминание о старушке заставило его насторожиться. Это было как гвоздь в ботинке, как лишнее условие в задаче, и, сколько Георгий ни уговаривал себя, что все в порядке, тревога не отпускала.

Он прибавил горячей воды и стал думать. Чувство несообразности возникло у него уже на пороге, когда тетя Зина сказала, что Карина была умная девочка. Но только откуда она могла это знать? Каринины родители были «друзья семьи», а тетя Зина «подруга юности». Она всего лишь училась вместе с мамой в медицинском институте, была веселая, умная, деловая, но все же недостаточно хороша, чтобы войти в круг «друзей семьи».

В общем, тетя Зина не была знакома с Кариниными родителями и с самой Кариной, откуда она могла знать, что та была умная девочка?

Кажется, тетя Зина видела его жену на праздновании маминого семидесятилетия, первом официальном торжестве, на которое удостоилась приглашения, но разве такое мимолетное знакомство дает основания говорить про человека «умная девочка»? «Приятная женщина», «красивая дама» – что-то такое, но никак не умная девочка!

Ну ладно, пусть, Карина с тетей Зиной весь вечер обсуждали профессиональные вопросы, старушка убедилась, что она умная, а с высоты ее лет все, кто моложе пятидесяти, кажутся девочками. Но откуда она могла всегда знать, что Карина сделает карьеру?

Мама ей, что ли, рассказывала про невестку? Да, наверное, так. Нечего параноить.

Георгий вылез из душа, тщательно растерся полотенцем и потянулся к телефону, лежащему на полочке под зеркалом так, чтобы не забрызгало водой.

Вдруг Анечка звонила, а он не услышал за шумом воды?

Но нет, тишина. Ни пропущенных звонков, ни эсэмэсок.

Георгий пожалел, что не регистрировался в соцсетях. Сейчас бы послал девушке сообщение, милый какой-нибудь стикер.

Ну ничего, скоро его выгонят из органов и можно будет заводить столько аккаунтов, сколько душа пожелает, и постить там буквально все.

А пока приходится по старинке. Георгий хотел позвонить Ане, но сообразил, что уже поздно, и набил эсэмэску: «Спокойной ночи, Анечка! Люблю, целую!»

В ожидании ответа постоял немного, как был, голый, босиком на кафельном полу, но телефон молчал.

«Спит уже, ласточка моя», – Георгий представил девушку спящей и улыбнулся.

* * *

Зиганшин взял рулетку и отправился в туалет. Умные сослуживцы посоветовали ему пока на живую нитку обшить стены пластиковыми панелями, а потом накопить денег и сделать все сразу и на века.

Предложение показалось разумным, и Зиганшин, который в кои-то веки ушел с работы вовремя, решил, что успеет все замерить, рассчитать и съездить в магазин, и, может, еще даже понять, как эти самые панели устанавливать.