Судьба Десятой

— И под «мы» я не имею в виду только моих друзей, которых вы видите за этим столом, — продолжает Джон. — Я имею в виду и нас и вас. Всех в этом зале.

После этих слов по залу вновь проносится шепот. Плакавший гаваец наконец–то перестал хлюпать носом и слушает Джона, но теперь его глаза заметались по помещению в поисках выхода.

— Я знаю, все это кажется безумием. Возможно, кто–то считает это несправедливым, — снова говорит Джон. — Еще несколько дней назад вы жили нормальной жизнью, и вдруг, без предупреждения, на вашу планету напали инопланетяне, а вы получили способность двигать предметы силой мысли. Ведь так? Или… здесь есть кто–то, у кого еще не проявился телекинез?

Несколько ребят поднимают вверх руки, среди них — плакавший парень.

— Ух ты, — говорит Джон. — Тогда вы, наверное, вообще в шоке. Когда отсюда выберетесь, попробуйте попрактиковаться. Просто… м–м–м… представьте, как какой–нибудь предмет в вашем доме двигается по воздуху. Постарайтесь сфокусировать на нем все свое внимание. Это сработает, обещаю. Вы сами удивитесь, а родители точно испугаются до смерти. — Джон на секунду задумывается. — Кто–нибудь заметил в себе наличие других способностей помимо телекинеза? Если что, мы называем их Наследиями. Есть такие…?

Из середины зала со своего места поднимается плотного вида парень с копной каштановых волос. Он чем–то напоминает мне набитую ватой игрушку. Он говорит с легким немецким акцентом.

— Меня зовут Бертран, — говорит он, нервно озираясь по сторонам. — Мы с моими родителями — пчеловоды. Вчера я заметил, что… э-э, пчелы… заговорили со мной. Я думал, что схожу с ума, но рой полетел туда, куда я ему велел, так что…

— Во чудак, — шепчет мне Девятый. — Пчеловод…

Джон хлопает в ладоши.

— Это замечательно, Бертран. У тебя очень быстро проявилось Наследие. Обещаю, у других они тоже появятся, и не все они будут заключаться в разговорах с насекомыми. Мы обучим вас их использовать. У нас есть те, кто в этом разбирается, у них большой опыт… — Джон бросает взгляд на сидящих вокруг стола. Похоже, нам всем придется стать Чепанами. — В любом случае, тому, что у вас появились Наследия, есть одна причина. Если вы еще не догадались, подскажу… предполагается, что вы поможете нам защитить Землю.

После этих слов в амфитеатре снова поднимается шум. Часть ребят радуется, словно уже рвется в бой, но большинство неуверенно перешептываются между собой.

— Джон, — сквозь стиснутые зубы говорит Элла. — Быстрее, пожалуйста.

Я бросаю взгляд на Сетракуса Ра. Его дерганья обретают новую силу.

Джон поднимает обе руки, восстанавливая тишину.

— Я не буду врать и говорить, что наша задача безопасна. Еще как опасна. Я призываю вас оставить прежнюю жизнь, оставить свои семьи и присоединиться к нам в борьбе, которая началась вообще в другой галактике.

То, как Джон подает всю эту информацию, подсказывает мне, что он уже произносил подобные речи раньше. Я замечаю, что он посматривает на девушку, сидящую рядом с Сэмом. Она ему улыбается.

— Всем понятно, что я не могу заставить вас к нам присоединиться. Через несколько минут вы очнетесь после этого небольшого собрания и окажетесь там же, где и были до него. Там, где вы будете в безопасности, я надеюсь. И возможно, тех из нас, кто выберет сражение… и всех армий мира… может быть, всего этого хватит, чтобы победить. Возможно, мы сможем разделаться с могадорцами и спасти Землю. Но если мы потерпим поражение… даже если вы останетесь от него в стороне… они придут за вами. Поэтому я прошу вас… хотя вы меня не знаете… хотя мы буквально перевернули вашу жизнь… присоединяйтесь к нам. Помогите нам спасти этот мир.

— Да, черт возьми! — восклицает Девятый, аплодируя Джону. — Слышали его, салаги? Вы же не слабаки какие–то? Айда на битву, вашу мать!

Почтительное молчание, которое все хранили во время речи Джона, прерывается, когда Девятый делает свое короткое выступление. Внезапно мы словно оказываемся на пресс–конференции. Отовсюду ребята выкрикивают свои вопросы.

— Там за столом, это могадорец?

— Убирайтесь в свою галактику, придурки!

— Я постоянно все порчу телекинезом. Что мне делать?

— Я хочу домой!

— Как мы их остановим?

— Чувак, что с твоим глазом?

— Этот жуткий тип нас видит?

— Почему они хотят нас убить?

А потом всю эту какофонию прерывает долговязый парень с ирокезом из крашеных под блондина волос, похожий на рок–звезду на пенсии. Он встает на скамью и сильно топает ногой. Полагаю, прочность его военных ботинок передается этому виртуальному миру, поскольку получившийся звук достаточно громкий, чтобы заставить всех заткнуться.

— Старина, вы ведь в Америке? — спрашивает панк Джона, выговаривая слова с сильным британским акцентом. — Допустим, я хочу вам помочь и задать жару этим бледнолицым кретинам. Как, черт возьми, мне до вас добраться? Если вы вдруг не в курсе, из–за их гигантских кораблей запрещены все трансатлантические перелеты.

Джон в неуверенности почесывает подбородок:

— Ну…

Лежащие на столе руки Эллы сжимаются в кулаки.