Судьба фантастической гипотезы

Однако Брюс Хизен подхватил гипотезу расширения Земли, вероятно, увидев в ней чуть ли не единственную возможность примирить новые сведения об океаническом дне с полюбившимся ламонтцам фиксизмом. Для этого он несколько переиначил построения тасманского коллеги. По гипотезе Хизена расширение Земли началось примерно двести миллионов лет назад. При этом единая материковая кора разорвалась. Из трещин стала поступать магма. Застывая, она создавала базальтовый слой более тяжёлый, чем материковая кора, оттого-то это новое образование располагалось ниже уровня континентов. Изначальная трещина — рифт — в результате расширения Земли всё далее отползала от континентов.

Конструкция имела одно несомненное достоинство — она объясняла, почему океанское дно вблизи материка наиболее древнее, постепенно молодеет по направлению к рифту. Но её несовершенство быстро обратило на себя внимание специалистов, причём обеих партий: и тех, кто твёрдо стоял за неподвижные материки, и сторонников дрейфа.

В. В. Белоусов понял, что меры, принятые Брюсом Хизеном, не достаточны для того, чтобы изгнать из науки мобилизм. Потому гипотезу расширения он не принял: «Поскольку расстояния между материками различны, а Земля сохранила сферическую форму, современное размещение материков не могло осуществиться без их относительного горизонтального перемещения. Тем самым мы возвращаемся к предыдущей гипотезе (дрейфа. — И. Д.) со всеми её противоречиями».

Столь же негативной была и реакция физиков, не принимавших участия в распрях мобилистов и фиксистов. Они вполне резонно заметили, что гипотеза Хизена выглядит весьма искусственно. Ибо невозможно изобрести причину, способную заставить нашу планету, представлявшую собой (согласно Хизену) сравнительно небольшой шарик в течение четырёх с лишним миллиардов лет, вдруг в последние двести миллионов лет начать пухнуть, словно надуваемый мяч.

Позднее принципиальная невозможность столь резкого «потолщения» планеты была доказана ещё более строго сторонниками мобилизма. Их концепция Хизена не устраивала с самого начала, ибо тот «вынужденный дрейф», к которому она привела вопреки воле её создателя, был слишком мал и не давал объяснения множеству фактов, получивших трактовку ещё в вегенеровском варианте.

«Соображение по ходу» Сорохтина:

«К тому же гипотеза расширяющейся Земли приводила к выводу, что до мезозоя (ранее 230 миллионов лет) сила тяжести на Земле была в 35 раз выше современной (а как же тогда жили сухопутные звероящеры?), к необходимости взрыва Солнца с последующим его превращением в „чёрную дыру“, к испарению Земли и т. д. (подробнее об этом в моей статье „Катастрофа расширяющейся Земли“ в журнале „Знание — сила“, 1983, № 5)».

Об учёном, совершившем очень важный для развития науки шаг (впервые попытался соединить добытые наукой в пятидесятые годы сведения об океанском дне с мобилизмом), американце Гарри Хессе, тот же Ле Пишон пишет: «Основы новой динамической модели Земли заложил в 1960 году заведующий кафедрой геологии Принстонского университета Гарри Хесс. Маленького роста, с яйцевидной головой и с намёком на усы, под которыми из уголка губ свисала сигарета, — он никак не походил на человека, избранного Вашингтоном для проведения специальной научной программы США. Но это был человек, одержимый страстью — узнать сокровенные тайны динамики Земли… Он много времени посвятил изучению глубоководных впадин. Он был убеждён, что именно они играют решающую роль в этой динамике. Не довольствуясь работой только в океанах (что позволило ему стать адмиралом военно-морских сил США), он пытался также установить историю возникновения горного пояса на Антильской дуге. Он был уверен, что обнаружил здесь признаки, позволяющие определить природу мантии, и проникся убеждением, что океаническая кора представляет собой изменённую мантию».