Читаем Судьба и книги Артема Веселого полностью

= Из воды на берег, отряхиваясь, как собаки, выходили бойцы (названия полков), подтягивались на линию огня и ввязывались (вступали) в бой.

= — Ох, брат, от страха, того гляди, глаза полопаются.

= Не успела сестра развернуть бинт, как покатилась убитая.

= Добровольческая армия пятилась, пятилась, отступала, скользя в своей крови.

= Колючую проволоку резали ножницами, рубили лопатами, через проволочные заграждения перекидывались на винтовках, настилали на проволоку доски, шинели, лезли под проволоку в дождевые промоины.

= В подвале — перевязочный пункт. Раненые сидели во дворе, курили и нервно болтали; истекали кровью и стонали тяжелые, ожидая своей очереди. Сюда сносили и убитых со всего простирающегося на полверсты участка.

= — Хоронить не успеваем. Вчера к вечеру зарыли сотни три, а за ночь и в утренней атаке опять набили гору.

= Из окопов, из-за прикрытий как бы нехотя выходили цепи.

= Спали, обняв винтовки, и во сне прислушивались к стрельбе.

= Кашевар: развести огонь, не показывая дыму. В окопах горячий борщ горячая каша и горячий чай. В каше хрустит песок.

= Среди ада спокойный насмешливый голос.


Отступление

= — Нам умирать не любопытно, будем отступать с вами, чтобы спастись.

= Кружил по степи горячий ветер, завивая на дорогах черную, как сажа, пыль. Несжатые и местами уже начавшие осыпаться хлеба ходили волной, кланялись пахарям в пояс; но пахарям, одетым в шинели, было не до хлебов. Они стреляли и в них стреляли. Они убивали, и сами валились в ямы.

= Многие уходили из станицы навсегда.

   — Прощайте, родные, молитесь Богу.

= В обозе — награбленное барахло.

= — Солдаты хорошие, командиры плохие.


Митинговщина

= — Там, по степям, как тигр, крадется Деникин и готовится к прыжку, чтобы вонзить окровавленные когти в крестьянскую грудь.


На отдыхе

= — Отдохнули — драки, песни, девки. Надо в бой, а то кровь застоится — никого с места не стронешь…


Ставрополье

1-я годовщина Октябрьской революции.

   — Да помянет господь Бог совет народных комиссаров. Ленину и Троцкому многая лета…

= Приказов никто не хотел выполнять. Мобилизованных одевали, раздавали им последнее оружие, и они разбегались, образуя банды.


Станица (воюющая)

= Паперть, матросы шашками рубят попу волосы…

   — Пойдем к нам в пулеметчики.

= Белые в атаку — с хоругвями и иконами.

= — Бей по направлению хутора, — сам смеется.

   — Куда наводить?

   — Бей без наводки, летела бы дальше.

= — Два дня стреляем в этот мост и никак попасть не можем.

= — Прошу пустить меня домой, потому что я измученный, истерзанный.


Станица (мирная)

Перейти на страницу:

Все книги серии Символы времени

Жизнь и время Гертруды Стайн
Жизнь и время Гертруды Стайн

Гертруда Стайн (1874–1946) — американская писательница, прожившая большую часть жизни во Франции, которая стояла у истоков модернизма в литературе и явилась крестной матерью и ментором многих художников и писателей первой половины XX века (П. Пикассо, X. Гриса, Э. Хемингуэя, С. Фитцджеральда). Ее собственные книги с трудом находили путь к читательским сердцам, но постепенно стали неотъемлемой частью мировой литературы. Ее жизненный и творческий союз с Элис Токлас явил образец гомосексуальной семьи во времена, когда такого рода ориентация не находила поддержки в обществе.Книга Ильи Басса — первая биография Гертруды Стайн на русском языке; она основана на тщательно изученных документах и свидетельствах современников и написана ясным, живым языком.

Илья Абрамович Басс

Биографии и Мемуары / Документальное
Роман с языком, или Сентиментальный дискурс
Роман с языком, или Сентиментальный дискурс

«Роман с языком, или Сентиментальный дискурс» — книга о любви к женщине, к жизни, к слову. Действие романа развивается в стремительном темпе, причем сюжетные сцены прочно связаны с авторскими раздумьями о языке, литературе, человеческих отношениях. Развернутая в этом необычном произведении стройная «философия языка» проникнута человечным юмором и легко усваивается читателем. Роман был впервые опубликован в 2000 году в журнале «Звезда» и удостоен премии журнала как лучшее прозаическое произведение года.Автор романа — известный филолог и критик, профессор МГУ, исследователь литературной пародии, творчества Тынянова, Каверина, Высоцкого. Его эссе о речевом поведении, литературной эротике и филологическом романе, печатавшиеся в «Новом мире» и вызвавшие общественный интерес, органично входят в «Роман с языком».Книга адресована широкому кругу читателей.

Владимир Иванович Новиков

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза
Письма
Письма

В этой книге собраны письма Оскара Уайльда: первое из них написано тринадцатилетним ребенком и адресовано маме, последнее — бесконечно больным человеком; через десять дней Уайльда не стало. Между этим письмами — его жизнь, рассказанная им безупречно изысканно и абсолютно безыскусно, рисуясь и исповедуясь, любя и ненавидя, восхищаясь и ниспровергая.Ровно сто лет отделяет нас сегодня от года, когда была написана «Тюремная исповедь» О. Уайльда, его знаменитое «De Profundis» — без сомнения, самое грандиозное, самое пронзительное, самое беспощадное и самое откровенное его произведение.Произведение, где он является одновременно и автором, и главным героем, — своего рода «Портрет Оскара Уайльда», написанный им самим. Однако, в действительности «De Profundis» было всего лишь письмом, адресованным Уайльдом своему злому гению, лорду Альфреду Дугласу. Точнее — одним из множества писем, написанных Уайльдом за свою не слишком долгую, поначалу блистательную, а потом страдальческую жизнь.Впервые на русском языке.

Оскар Уайлд , Оскар Уайльд

Биографии и Мемуары / Проза / Эпистолярная проза / Документальное

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное