Судьба и книги Артема Веселого

Скорец (гонец); тамцы (там живущие); размир (раздор); храбрачи; смелачи.

При жизни автора «Гуляй Волга» вышла шестью изданиями.

И все же работу над книгой он считал незаконченной, намереваясь вернуться к ней, чтобы положить «последние краски и жары» («жар» в терминологии древнерусских живописцев — блик).

За пределами опубликованного текста осталось много собранного фактического материала, обдуманные и отраженные в различных набросках и художественно завершенные фрагменты.

Поэтическая угадка, фантазия, дерзость и беззаветная любовь к своему труду в соединении с глубоким знанием и глубоким мастерством — вот, думается мне, вернейший путь к созданию большого полноценного образа.

Эти слова принадлежат Артему Веселому и в полной мере относятся к образам, созданным им в романе «Гуляй Волга».

По отношению к персонажам «Гуляй Волги» слово «образ» не только литературоведческий термин. В самом деле, всякий человек, появляющийся на страницах романа, написан так образно, что запоминается надолго. Это относится и к эпизодическим действующим лицам, таким, как приказчик Строгановых Петрой Петрович — беглый монах, «грамотей и пройдоха» или охотник Ях, который хитрее и сильнее всего, что вокруг «бегало, ползало, плавало и летало», или Алга — одна из немногих женщин в книге — жена охотника Яха. Своеобразно протестует она против освященного веками обычая ее племени, разрешающего многоженство. Чтобы оборвать песню мужа, в которой он поет о том, как приведет в свой чум новую жену, Алга «выхватила из кипящего котла кусок мяса и сунула ему в раскрытую пасть».

Даже те, кто не наделен автором именем, щедро наделен индивидуальностью; например, «мученый мужичонка с козлиной мордой и глазами, полными печали», который от лютого голода подался «бурлаковать», но и не впрягшись еще в бурлацкую лямку «разбился ногами» и, горько вздыхая, присыпает пылью сопревшие язвы. Он больше не появится на страницах книги, но нетрудно представить, что ожидает этого бедолагу.

Ватага Ермака («товариство», «дружина») — казацко-бурлацкая вольница — это не фон, на котором развертывается действие, она сама активно действует. Масса не безлика, для ее изображения Артем Веселый с большим мастерством пользуется художественным приемом речевой характеристики. Реплики персонажей романа так выразительны, что автору нет нужды расписывать их по ролям.

Казаки, понуждаемые Ермаком, решают важный вопрос: поскольку они потеряли многих товарищей убитыми и погибшими от болезней и всяческих лишений и остались «в малой силе», то не лучше ли завоеванную ими Сибирь отдать под руку московскому царю.

— Не миновать нам, светы атаманы, идти к царю с покором — корму просить, зелейного припасу просить, людей в Сибирь просить…

— Удумал, голова трухлявая! Придут воеводы на наших костях пировать, будут тут сидеть да бороды отращивать. Не горько ли? […]

— Отойдем в отход на Волгу, да там как-нибудь свой век изживем.

— А Сибирь бросать?

— Провались она!

— Э-э, нет братку! Такими кусками прошвыряешься.

— Не нам, так нашим потомцам пригодится, что добыто саблей, то наше.

— Наше!

— Сибирь бросать жалко. Сколько мы тут своей крови уронили!

— Было б нам, Микитка, загодя на Волгу сбежать…

Не день и не два судили-рядили гулебщики, да, сложившись разумом, и не без стона порешили — слать в Москву поклонных соболей.

Центральная фигура «Гуляй Волги» — Ермак.