Судьба империи Очерк колониальной экспансии Франции в XVI-XX вв

К началу второй мировой войны французская колониальная империя управлялась тремя министерствами — внутренних дел, иностранных дел, колоний. В ведение министерства внутренних дел входил Алжир, считавшийся составной частью Франции (он был разделен на три департамента). Министру иностранных дел были подчинены протектораты (Тунис, Марокко) и подмандатные государства^[6] (Сирия, Ливан), где контроль над деятельностью местных правительств осуществляли французский генеральный резидент или верховный комиссар. Все остальные колонии управлялись министерством колоний.

При министерстве колоний существовал консультативно-совещательный орган — Высший совет колоний. Этот совет, состоявший из высших колониальных чиновников и представителей колоний (по одному от каждой), собирался нерегулярно и никакого серьезного влияния на линию министерства не оказывал. Наряду с Высшим советом колонии при министерстве существовала Инспекция колоний, призванная осуществлять контроль над деятельностью местной колониальной администрации. На деле же она пользовалась не большим влиянием, чем Высший совет колоний.

Центральной фигурой, определявшей всю политическую и экономическую жизнь в колониях, являлся губернатор или резидент. В функции губернаторов французских колоний входило обеспечение внутренней и внешней безопасности территории, руководство административным аппаратом, осуществление законодательной власти, составление и исполнение бюджета колонии, руководство службой юстиции, право сношения с иностранными сопредельными государствами и колониями. «Противовеса колониальной администрации со стороны местного населения не существует», — отмечал бывший губернатор, ставший профессором Института политических исследований и Национальной школы заморской Франции, Ю. Дешан^{62}. Губернатор формировал при себе консультативный орган (генеральный, или представительный, совет), куда он по своему усмотрению включал представителей местной элиты.

Характеризуя французский колониальный режим управления, советский исследователь Л. М. Энтин пишет: «Полное отсутствие даже самых элементарных начал самоуправления, устранение коренного населения от решения даже чисто местных дел, централизация и бюрократизация колониального аппарата, построенного на началах строжайшей иерархии и комплектуемого в основном за счет чиновников — выходцев из метрополии, — таковы наиболее характерные черты колониального режима управления, созданного французским империализмом»^{63}.

Вплоть до начала 30-х годов XX в. экономические взаимоотношения метрополии и империи регламентировались принципами так называемого «колониального пакта», сформулированными еще в XVII в. Кольбером. Эти принципы гласили: колонии должны продавать свои продукты исключительно метрополии, торговля между метрополией и колониями осуществляется под французским флагом, колонии обязаны всячески защищать продукцию из метрополии и не создавать у себя конкурентной промышленности.

Лучшие умы Франции долгое время не подвергали ни малейшему сомнению правомерность «колониального пакта». Шарль Луи Монтескье в знаменитом сочинении «О духе законов» писал: «Большая часть народов, живущих по берегам Африки, — дикари или варвары… У этих народов нет промышленности, нет ремесел, но есть изобилие драгоценных металлов, которые они получают непосредственно из рук природы; поэтому все цивилизованные народы могут выгодно торговать с ними. Они могут продавать им по весьма высоким ценам вещи, не имеющие никакой ценности»^{64}.

На таких же позициях стояли Дидро и Д’Аламбер, предложившие лапидарную формулу: «Колонии были созданы метрополией и для метрополии».