Судьба изгоя (СИ)

Литовская палица, была признана рыцарями всего мира, как варварское оружие уничтожения, недостойное благородного человека. От ее ударов не спасали, даже самые лучшие доспехи. Тех, кто ими бился, никогда не брали в плен. Само орудие, представляло собой дубину, усеянную со всех сторон осколками кремня. В старые времена, мечи были очень дорогими, да редкими, но себя-то защищать как-то надо. Вот предки и придумали, как создать дешевое, но вполне смертоносное оружие. Когда в семье рождался мальчик, отец, сажал рядом с домом, молодой дуб. Пока сын рос, в дуб вживлялись куски кремня. Как только, ребенок достигал совершеннолетия, дуб срезался, и после дополнительной обработки, парень получал свое личное, именное оружие.

Туру, палица досталась по наследству. Его отец, не успел вырастить для него, его личную палицу. Иногда так случается, что дети, слишком рано теряют своих родителей. Та же самая история, приключилась и с самим Богушем. Только, вместо палицы, ему достался в наследство, меч отца.

Сопротивление воинов креста, было не долгим. Надломленный боевой дух, да и порядком уменьшившееся количество людей, не способствовали долгому противостоянию. Опрокинув рыцарей, дружинники ударили по пешему войску. Битва была выиграна, но далеко не окончена. Теперь предстояло нагнать беглецов, да отбить пленных людей, и награбленное ими, по пути к Пскову, добро.

Погоню, за воинством ордена меченосцев, возглавил сын Давмонта, Давид. Несмотря на свои молодые годы, и на то, что он впервые возглавил дружину, княжич держался довольно уверенно. Разбив отряд на две части, он принялся за осуществление задуманного им плана. Первый отряд, двигался прямиком на границу с орденом, чтобы перекрыть пути отхода, и отбить пленных и награбленное. Другой отряд, шел по их следам, стараясь догнать беглецов.

По большому счету, в погоне слишком напрягаться не пришлось. С пешим воинством и так все понятно. Пеший, от конного, далеко не убежит. Ну, а рыцари на время хоть и оторвались от преследователей, но то же далеко, не все убежали. Как уже говорилось, боевой конь, не ездовой, а лошадок сменить, не все успели. Из тех, кто успел сбежать, основную часть составила верхушка орденской знати, во главе со своим потрепанным Магистром. Ушлым воинам христовым, было не впервой устраивать такие забеги. Да, и с местностью они были знакомы, что не скажешь об их гостях, приехавших немного поправить свои финансовые дела, за счет местного населения.

Только вот, вместо прибытка, многие из таких гостей, свои головы здесь сложили. Хотя, охотников разжиться богатством за чужой счет, меньше не становилось, со всех концов Европы съезжались сюда, как обедневшие рыцари, так и знатные особы. На земли Литвы, Пскова и Новгорода, два крестовых похода, в свое время, объявлено было. От поборников, истинной веры, отбоя в то время не было. Оно и понятно. Это вам не в далекую Азию переться, с другим климатом, и злыми туркменами, да арабами бороться. Там все уже давно разграблено, и разжиться можно, только экзотическими болезнями, а от славного Иерусалимского королевства, только ни кому не нужные ошметки остались. Одним словом, никакой перспективы. Другое дело, здешние земли, о богатстве которых, орденские зазывалы на весь мир трубили. Вот и тянется до сих пор, этот нескончаемый поток любителей наживы.

Хотя, нужно признаться честно, иногда происходили и курьезные случаи. К примеру, как с Шотландцами. Горцы, целое войско сюда послали, во славу Христову. Только, когда им в Литве, навстречу священники крестным ходом вышли, опешили крестители. Стали разбираться, что здесь к чему. Ну, а разобравшись, обиделись на приглашающих так, что сами чуть, Тевтонских рыцарей, на мечи не подняли. Осерчали тогда Шотландцы, на орденскую братию, да так сильно, что больше никогда, ни на какие уговоры сюда приехать, не поддавались. Правда, это был единственный подобный случай, за все время противостояния с орденом.

Еще случай был, с одним из Английских королей. В ту пору он, правда, был наследным принцем, герцогом Ганноверским. Парень, по молодости, прославиться очень хотел. Но, прославиться, не очень-то и получилось. Со своей придворной знатью, и в окружении орденских рыцарей, сунулся, было, герцог, все в те же Литовские пределы. Там его естественно, не хлебом с солью встретили, а угостили по голове, добрым мечом. На всю жизнь, оставив на лице, приметную отметину. На этом, его подвиги, в деле просвещения, и несения слова божье в массы среди язычников, закончились, а став Английским королем, он запретил своим подданным присоединяться к каким-либо походам, в эти страшные, и дикие земли, где совсем не уважают, помазанников божьих.