Судьба изменчива, как ветер (СИ)

- Возможно, по какой-то причине его планы изменились, и он пытался обмануть своих бывших хозяев. За это, кстати, его и могли убить, это серьезный повод для подобной мести, в отличие от глупой ревности и неприязни. Подумайте об этом на досуге. Я не хотел вам говорить, да и сейчас бы не сказал, но раз все так случилось, то скажу. Этот омега был совсем не прост и имел на вас вполне определенные виды. Я тоже много думал о причинах его поступка, и пришел к весьма неожиданным выводам. Ему были нужны вы, а я мешал, так что вполне возможно, его план был разработан для того, чтоб устранить меня, а заодно и карейцев! Тогда становится все четким и логичным, план удался, за исключением того, что я остался жив, а бывшие хозяева узнали про измену и отомстили, подослав убийцу. Кстати, он и солгал осознанно, чтоб ты подозревал меня, и этого добился!

- Тефи, тебе не кажется, что это как-то чересчур?

- Ничуть. В свете того, что вы считаете меня убийцей!

- Тефан, постой, я этого не говорил. Я просто рассуждал, в ответ на твой вопрос, надеясь, что мы вместе восстановим истину! Конкретно я ни в чем тебя не обвинял!

- Та истина исчезла вместе с Виланом, остались лишь мои слова против его. Кому из нас поверить - вам решать. Я ухожу, пора готовить раненых к переезду. Сейчас не время для пустых перепалок. Надеюсь, что вы позаботитесь о мальчиках, они наотрез отказались уезжать на болота, утверждая, что уже не дети, и ваш приказ к ним не относится!

***

Начался второй месяц осени, заметно похолодало, зарядили дожди. Распорядок дня на Выселках был простой и неизменный. Тефан вставал в шесть утра, выпивал чашку горячего брусничного чая, потом до обеда работал в лазарете. Небольшой отдых, чтение или рисование, в сносную погоду прогулка в ближайшем перелеске – и снова лазарет, перевязки, кормление, обтирания лежачих... Работа тяжёлая и грязная, раны у людей гноились, лекарств почти не осталось, кроме целебных трав, но никто не жаловался и не роптал. Тефан забывался в работе, отрешаясь на время от личных бед. Чем ещё омега может заниматься на войне? Какие теперь могут быть личные желания или обиды, когда вокруг так много крови и боли? Любовь и мечты уместны в мирное время, теперь же даже думать об этом совестно…

Однако не думать о потерянном счастье никак не получалось. Вечером, когда лазарет затихал, когда даже самые тяжёлые раненые забывались в жарком мареве неспокойного сна, Тефи садился за стол, ронял на руки уставшую голову и отдавался в полную власть горьких обид. Почему Илай так поступает с ним? Почему неизменно видит в нем самые скверные качества, приписывая деяния, которых он не только не совершал, но не держал и в мыслях?

Вилан ушел из жизни с чудовищной ложью на устах, и Небо ему в том судья, но Тефану предстояло теперь жить с клеймом убийцы, ибо оправдаться, опровергнуть слова лжесвидетелеля он не мог. Только теперь в полной мере он осознал, какие ужасные терзания и муки испытывает Альберт, на веки вечные несправедливо обвинённый в отцеубийстве. Так же как и он, король не может доказать своей невиновности, и посему обречён бессрочно нести мученический крест возложенной на него страшной клеветы.

«О, небеса, и почему так много в людях зла?»

На смену тяжким думам о личных бедах приходили иные терзания. Время шло, а они по-прежнему ничего не знали о судьбе военной кампании. Судя по неубывающему количеству раненых, партизаны по-прежнему вели активные боевые действия. Третьего дня мародеры появились неподалеку от Выселок, чего прежде никогда не случалось. Их быстро уничтожили – десятерых грязных оборванных голодранцев, а одного, раненого в плечо, доставили в деревню, посчитав, что он может быть полезен в качестве языка. Карейца поместили в крошечную кладовку, и Тефан иногда заглядывал к нему, но тот пока не приходил в себя, только стонал и хрипел, издавая порой нечленораздельные звуки. Солдат имел жалкий вид, был худ и изможден, из чего можно было заключить, что неприятель терпит в "завоёванном" Наймане крайнюю нужду…

- Тефи, ты здесь? – Знакомый голос Теа застиг врасплох. – Смотри, уже вечер, а дождь не унимается…

- Лето кончилось, – задумчиво отозвался Тефан, - теперь не приходится ждать хорошей погоды. Но зачем ты встал с постели? Ты ещё слишком слаб, рано тебе ходить.

- Сегодня мне гораздо лучше, рана почти не болит. Карлос тоже днем первый раз вышел на крыльцо подышать свежим воздухом.

- Я рад за вас обоих, Теа. Наконец-то ты нашел своё счастье.

- Да, - улыбнулся Теа, усаживаясь рядом на теплую лежанку, - я и мечтать о таком не мог. А знаешь, он ведь из дворян, мой Карлос, у него на родине был дом и сад, своя земля. Теперь-то все пропало, ну да мне это совсем неважно. Он ласковый со мной, и обращается так уважительно, словно я тоже знатный человек, а не простой слуга... Тефи, а ты-то как? - вдруг оборвал он сам себя, - я все болтаю про себя, а про тебя и не спрошу. Ты похудел и побледнел, какой-то серый весь. Тебе побольше надо отдыхать, а то совсем лишишься сил.

- Со мной все хорошо, я не устал.